Ирэне Као - Я чувствую тебя

Уже больше десяти вечера, я почти доела упаковку мороженого, и началась вторая серия «Отчаянных домохозяек». И тут раздается звонок в дверь. Я выключаю телевизор, чтобы убедиться, что мне не послышалось. Звонок раздается снова. И он не от двери подъезда, это именно звонок входной двери. Я никого не жду, поэтому действительно не представляю, кто бы это мог быть. Оставляю ложку в банке с мороженым « Haagen-Dazs », поднимаюсь с дивана и шлепаю к двери с дурным предчувствием. Приближаюсь к глазку и… отпрыгиваю назад. Не может быть! Это он . Первый порыв – затаиться за дверью и сделать вид, что меня нет дома, но мне сразу же становится стыдно за саму себя. Давай, Элена, веди себя как взрослая женщина, встреться с ним лицом к лицу.

Опускаю ручку и открываю дверь наполовину. И Леонардо, его харизматичная магнетическая личность, материализуется у меня перед глазами. Он очень элегантен. На нем белая рубашка с серебряными запонками, слегка расстегнутая на загорелой груди, темные брюки, лакированные черные ботинки, а на шее шарф из серого шелка. Волосы зачесаны назад, наверное, с гелем (никогда не видела его с такой прической), щетина более ухоженная, чем обычно. И эти дьявольские глаза, которые кажутся подкрашенными, настолько они черные.

Чувствую, как слабеют коленки, но с уверенным видом становлюсь на пороге, скрестив руки, с прямой спиной. Я охраняю свое пространство и не позволю Леонардо внедриться в него.

– Какого черта ты здесь делаешь?

Он смотрит мне прямо в глаза, с расширенными зрачками. Но этот взгляд не обезоружит меня.

– Позволь мне войти, и я тебе объясню.

– Нет, я не дам тебе войти. – Одна только мысль о том, что он может осквернить этот дом, заставляет меня вздрогнуть. – Если хочешь сказать мне что-то срочное, можешь сделать это сейчас. – Сглатываю. – В противном случае – убирайся.

У меня пересохло в горле. Я чувствую себя сильной, но не настолько, чтобы противостоять горе́, которая сейчас передо мной, и повелевать нахлынувшими на меня чувствами. Мои ноздри улавливают его запах, а я никогда не могла устоять перед этим призывом.

– Давай, Элена, открой уже, наконец, эту чертову дверь.

– Нет. Мы прекрасно можем поговорить и здесь.

Леонардо протягивает руку к наличнику, затем прислоняется к нему лбом, опасно приближаясь к моему лицу. Он кажется обессиленным, как боец, возвращающийся с войны. Прекрасный воин, уставший от борьбы.

– А ты молодец, ты знаешь? – шепчет он, смирившись.

– Почему?

– Ты не пришла.

Когда его слова доходят до меня, я не знаю, какой принять тон и в какую позицию встать: оставить руки скрещенными или опустить их, перенести вес на правую или левую ногу, опустить глаза или поднять, или смотреть неподвижно в другом направлении.

– Да, я не пришла, – повторяю, как эхо.

– Жаль… вечеринка удалась. Я даже развлекался, до определенного момента, – он обнажает белые зубы в горькой улыбке. – Потом вдруг огляделся вокруг и понял, что мне нет дела до всех этих людей. – Он говорит так, будто слова сами по себе срываются с его губ, не оставляя ему выбора. – Ты была единственной, кого я хотел бы видеть сегодня вечером.

Прекрасные слова, произнесенные слишком поздно. Сказанные сейчас, таким образом, они ранят меня больше, чем оскорбление.

– И ты пришел сюда, чтобы сказать мне это? – я изображаю саркастическую улыбку, мне стоит нечеловеческих усилий оставаться спокойной.

– Да, и это тоже, – отвечает он.

– Ну, а еще что? – Сжимаю зубы и сглатываю оставшуюся слюну. – Ну же?!

И вдруг понимаю: что бы он ни собирался мне сказать, я не хочу стоять здесь и слушать его. Собираюсь захлопнуть дверь у него перед носом, но Леонардо удается опередить меня и заблокировать ее. Он распахивает дверь одной рукой и врывается. Дверь закрывается за его спиной с глухим зловещим звуком.

Пол дрожит у меня под ногами. Я не в силах ничего ему сказать, не могу даже смотреть на него, уши и глаза болят. С ним всегда так – все мое тело реагирует на его присутствие.

Отхожу к стене, но Леонардо уже надо мной. Опирается руками о стену за моей спиной, образуя вокруг меня неприступную клетку.

– Я пришел сказать, что ты нужна мне, Элена, что я не могу без тебя. – Его голос ядом проникает в каждую клетку моего тела. Его глаза горят так сильно, что почти обжигают кожу.

– Убирайся! – рычу, собрав все силы и весь свой инстинкт выживания, чтобы не поддаться.

– Может быть, я все испортил, я был идиотом, но…