Оливия Дрейк - Если башмачок подойдет…

– Гувернантка? Лорд Саймон не сообщал мне, что в замке ожидается новая служанка.

Не трудно догадаться, подумала Аннабелл. Лорд Саймон не выказывал особого интереса к образованию племянника. С чего бы он стал упоминать о таком незначительном событии, как появление гувернантки? Ответ ясен, не стал бы.

Девушка посмотрела на Николаса, сидевшего очень тихо. Сгорбившись и опустив голову, он будто надеялся стать незаметнее. Краем рукава он украдкой стирал что-то с грифельной доски, лежавшей у него на коленях. Горячее желание защитить его охватило девушку. Она никому не позволит обращаться с ним дурно. Ни этому учителю, ни самому лорду Саймону.

– Его милость нанял меня на службу только вчера, – сказала она учителю. – Впредь я буду наблюдать за занятиями его светлости.

– Прошу прощения? Если бы лорд Саймон был недоволен моими уроками, он бы сказал мне об этом. Ведь он знает, что я образцовый учитель.

«Вы хулиган и обидчик слабых, вот вы кто».

Аннабелл проглотила дерзкий ответ. Ее шаткое положение здесь требовало, чтобы она держалась миролюбиво и сдержанно. Не важно, что она презирала этого человека. В любом случае было бы неуместно бросаться оскорблениями при Николасе. Он еще слишком мал.

– Я здесь, чтобы удостовериться, что его светлость получает всестороннее образование, – сказала она. – Я должна также обеспечивать его безопасность любыми необходимыми способами. А теперь скажите мне, что он такого сделал, чтобы заслужить столь суровое наказание?

– Он занимался ерундой, вместо того чтобы внимательно слушать мою лекцию по истории. – Учитель выхватил грифельную доску с колен мальчика и сунул ее Аннабелл. – Вот, полюбуйтесь, как он слушал урок!

Девушка взглянула на выполненный мелом набросок лошади. Николас пытался стереть его, но сохранилось достаточно, чтобы понять, что у мальчика необычайный талант к рисованию. Прекрасное изображение вызвало в памяти фигурку кавалериста, которую он сжимал в руке прошлым вечером. Когда она, поужинав, вернулась к нему в спальню, армия оловянных солдатиков была убрана, а мальчик лежал в постели и крепко спал – или по крайней мере притворялся, что спит. Девушка была довольна, что он послушался ее безо всяких возражений.

Однако теперь он действовал, похоже, из страха перед наказанием. Она подозревала, что малыш редко – если вообще хоть когда-нибудь – видел доброе отношение к себе со стороны этого человека или лорда Саймона. Так с чего бы ему ожидать чего-то иного от нее? Согласно своему опыту, он ожидал, что она станет докладывать о всех его проступках его презренному дяде.

– Я вижу только, что у его светлости изумительный талант художника. – Она отдала доску снова Николасу. – Подобный дар надо поощрять, а не наказывать. А теперь, будьте любезны, назовите мне свое имя.

– Преподобный Персиваль Бантинг, – произнес он тоном раздражающего превосходства. – Я викарий церкви Святого Джерена в поселке.

Викарий? Удивленная Аннабелл только теперь заметила жесткий белый воротник-стойку, обрамлявший ворот его сутаны. Она никогда бы не подумала, что он священник. Единственный служитель церкви, которого она знала в Йоркшире, был дородным весельчаком, любившим детей. Полная противоположность этому угрюмому брюзге.

– Значит, учитель его светлости болен? – смущенно спросила она. – Вы его заменяете?

– Совсем наоборот. Я один руковожу образованием его светлости. – Его губы сжались в угрюмую линию. – Во всяком случае, мне было позволено так считать.

– А как же ваши обязанности в приходе? Посещение больных, сочинение проповедей, отправление богослужений…

– Помощник викария прекрасно справляется с повседневными делами в мое отсутствие. А все остальное я могу делать по вечерам, когда возвращаюсь к себе.

Аннабелл ухватилась за возможность доказать свою полезность.

– Значит, мое присутствие здесь позволит вам больше времени уделять своим неотложным делам.

Он выпрямился с надменным видом.

– Нет более важного и неотложного дела, чем подготовить герцога Кеверна с честью занять принадлежащее ему по праву место пэра королевства. Вам не превзойти меня в деле выполнения этой задачи. В конце концов, я в свое время читал лекции в Оксфорде.

Оксфорд! Эта новость привела Аннабелл в замешательство. Она ожидала, что учитель Николаса имеет скромное образование, что его легко будет заменить. Но мистер Бантинг оказался профессором высшей квалификации – что делало ее собственное положение еще более шатким.