Мишель Кондер - Жизнь как загадка

– Гонки – пустяки по сравнению с этим. А теперь скажи, о чем же задумалась, детка.

Миллер почувствовала себя по-настоящему счастливой.

– Думаю, что никогда не перерасту свое стремление к постоянству, и не знаю, смогу ли каждый раз смотреть на то, как ты еженедельно рискуешь жизнью на трассе, не ощущая за это вину. Я чуть не упала в обморок, наблюдая за тобой на тренировочном заезде.

– А тебе и не нужно. Я больше не буду гонять. Я завтра же объявлю об этом всему миру.

Миллер даже не пыталась скрыть свое удивление.

– Но зачем тебе делать это? Ты же любишь гонки.

– Тебя я люблю сильнее. – Его слова заставили ее сердце подпрыгнуть.

– Но чем же ты займешься вместо этого?

– У нас с Энди есть патент на изготовление новых картов, и мы хотели бы вывести «Дикую гонку» на мировой рынок. Мне понравилась твоя идея о расширении бизнеса, и, думаю, дети, заинтересованные в соревнованиях, могли бы там тренироваться.

Миллер кивнула:

– Отличная идея.

Валентино с облегчением вздохнул, будто бы ее мнение и правда играло роль.

– Хорошо. Я рад, что тебе понравилось. Если честно, я надеялся, что смогу убедить тебя быть нашим консультантом. Мы с Энди много знаем о машинах и ни черта об управлении компанией.

– Ты хочешь, чтобы я работала с тобой? – Миллер широко улыбнулась.

– Только если ты сама… Боже, Миллер, как ты прекрасна. – Валентино прижал ее к себе и поцеловал так страстно, что мысли Миллер спутались. Затем отодвинулся, дрожа всем телом. – О чем это я? Ах да… Выходи за меня.

– Выйти за тебя?

– Прости, что у меня с собой нет кольца. По правде говоря, я так долго боролся с собственными чувствами, что теперь просто постыдно не подготовлен, но я обещаю, что исправлюсь ради тебя.

Вспомнив, как все между ними было разрушено всего пару часов назад, Миллер ощутила, как вернулась тревога.

Будто бы поняв ее страх, Валентино снова прижал ее к себе.

– Если тебе не нравится эта идея, все в порядке. Я знаю, у тебя есть мечты, которым ты должна следовать, и я обязательно поддержу тебя, какими бы они ни были. – Он улыбнулся. – При условии, что мы создадим большую семью. У нас будет много детей.

– Много?

– Ты говорила, что тебе не нравилось быть единственным ребенком.

– Я это ненавидела. – У Миллер закружилась голова.

– Тогда нам лучше попытаться завести больше чем одного. Вдруг ему тоже это не понравится.

И снова Миллер испугалась, что утонет в радости, но затем ощутила маленький укол сомнения.

– Подожди-ка… Ты снова добиваешься своего, как танк.

– Но в этот раз я в костюме. Это считается?

Миллер чувствовала себя и возбужденной, и напуганной непоколебимой уверенностью Тино.

– Да, пожалуй. Сейчас ты безумно красив, – заметила она.

Валентино обнял ее лицо ладонями:

– Хорошо, ты все еще обеспокоена. Выговорись.

Миллер облизнула высохшие губы и сделала глубокий вдох. Он жертвовал ради нее своей жизнью, отказывался от своей гоночной карьеры. Самое малое, что она могла сделать, – это признаться в своих страхах.

– Валентино, ты не испытываешь ко мне то же, что я к тебе, и это обязательно все разрушит. – Она попыталась отвернуться, вновь почувствовав себя несчастной, но он молниеносно прижал ее к себе:

– Что ты испытываешь по отношению ко мне, Миллер?

– Я люблю тебя. Но… – Она не закончила, и его губы впились в нее поцелуем, полным страсти и желания избавить ее от всей боли. – Хватит. – Она затрепетала в объятиях Тино, неловко пытаясь высвободиться. – Ты очень хороший. Но это не меняет главного правила отношений.

– Это какого же? – спросил Тино, целуя ее шею.

Миллер попыталась отстраниться, но его руки были слишком сильными.

– Правила, которое утверждает, что один всегда будет любить сильнее, чем другой. – Ее голос был таким тревожным, что Валентино заглянул ей в глаза:

– Никогда не слышал о таком правиле, но ты никогда не сможешь любить меня так сильно, как я тебя. Обещаю.

– Нет. – Миллер покачала головой. – Твои чувства просто не могут быть такими же сильными, как мои.

Валентино улыбнулся и прижал Миллер к стенке салона.

– Мы можем спорить об этом всю оставшуюся жизнь.

Она рассмеялась, и счастье заполнило каждую клеточку ее тела.

– Ты серьезно?

Тино сжал ее дрожащую ладонь.

– Я еще никогда не был столь серьезен. Как-то я сказал тебе, что еще никогда не встречал девушку столь же увлекательную, как гонки, но… Миллер, ты такая. Я чувствую себя живым, просто думая, что увижу тебя. И когда я вижу… – Он потряс головой, вся искренность чувств ясно сияла в его глазах.