Никола Марш - Сапфир для моей невесты

А если он хочет добиться реванша, нужно брать самое лучшее. И это означает договор с Сапфир. Но возникшие отношения между ними своими бурными эмоциями затрудняют это партнерство. Эмоции могут помешать.

– Патрик? У тебя к нам дело?

Голос Джойс, очень ровный, с безупречным произношением. Он ни разу не слышал в голосе матери теплой нотки – радости или печали. Она великолепно выглядела в свои шестьдесят, была одной из самых блистательных женщин в мире модного бизнеса. Но ее красота была холодной, как и ее сердце.

Он встал, когда дверь в их офис бесшумно распахнулась.

– Привет, мама.

Он поцеловал ее в щеку и не удивился, когда она подтолкнула его в кабинет, как будто торопилась закончить неотложные дела.

– Папа. – Отец поднял голову от бумаг, разложенных перед ним на столе, и кивнул в ответ.

Джойс села и указала ему на кресло напротив.

– Ты принес дополнительные цифры по Неделе моды?

Никаких вопросов. «Как ты долетел? Как твои дела? Поздравляем – блестящий успех в Мельбурне». Нет, сразу к делу. Их дитя номер один – «Мода Фоурдов».

– Я пришел не по этому вопросу. – И вдруг понял, что очень волнуется. – Я должен вам кое-что сказать.

Наконец, он привлек внимание отца. Харди отодвинул стул от стола и повернулся к сыну.

– Что случилось? Неужели сорвалось с заказом от мегасупермаркета, хотя это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Я покидаю Фоурдов и открываю свой дом моды.

В наступившей тишине стало слышно, как дедушкины часы отбивают секунды, а лица родителей застыли в недоумении, как будто он предложил им модель в виде Эйфелевой башни.

– Я уже говорил об этом раньше, и вот момент наступил. – На смартфоне он нашел свое авангард-шоу и развернул к ним экран. – Я провел пробный показ в Мельбурне своей новой коллекции. Это было новое направление. Хит. И прошло на ура.

– Интересное направление, – отец разглядывал экран, прищурившись, – это нашло подтверждение?

Удивленный его вниманием, Патрик кивнул:

– Насколько мне известно, вполне.

Харди взял смартфон и, водя пальцем по экрану, вглядывался в действо.

– Они действительно хороши. Но ты должен понимать: чтобы основать компанию, недостаточно иметь только одно направление.

Патрик с облегчением улыбнулся:

– Надеюсь. Я не зря столько лет имел возможность учиться у вас, это было все самое лучшее, что только можно было получить. Надеюсь, я не потратил время зря.

Густые брови Харди поднялись, он откашлялся, прочистив горло.

– Не буду отрицать, у Фоурдов все работники очень компетентные. И тот, кто много трудится, достигает цели.

Кому, как не Патрику, это знать. И еще он предвидел, что в течение всей жизни будет сидеть перед родителями с отчетами, как школьник.

– Спасибо, папа, я благодарен за опыт, полученный от вас, но теперь хочу попробовать сам.

Наконец раздался голос Джойс, она все еще внимательно смотрела на экран. Впервые в нем прозвучало участие.

– Эти модели потрясающие, Патрик, но ты не забыл, как провалилось твое первое шоу?

Нет, не забыл. И хотел сказать: «Благодаря этому провалу я и продвинулся так далеко. Эта неудача подхлестывала меня и не давала успокоиться.

Просто Париж еще не был готов для нового. Сейчас все будет иначе».

Отец задумчиво кивнул. И тогда Патрик, ободренный тем, что еще никогда не заходил так далеко на запретную территорию, решился.

Появилась надежда на откровенный разговор с семьей.

– Почему вы оставили меня одного без вашей поддержки?

Вот он – вопрос на миллион долларов. Каков будет их ответ, такой важный для него?

Джойс вдруг покраснела, без нужды поправляя кружево манжет. Харди тоже выглядел смущенным.

– Ты был новичок в бизнесе, не был известен, твой провал и плохая реклама не нанесли такого ущерба твоей репутации, какой могли причинить компании. Перед нами стоял выбор – нам пришлось отдать предпочтение своей компании.

Как благородно. Пожертвовав сыном.

Мать продолжила:

– И мы оказались правы. Все обошлось. Ты вернулся работать в компанию, мы пережили кризис и двинулись дальше.

Все прозвучало так обыденно. Они все обдумали, разложили по полочкам, прикинули. Что выбрать и… Выбрали компанию, как свое любимое детище. Может быть, для них все обошлось тогда, но он дорого заплатил за все – и их отступничество, и травлю прессы. Чтобы выжить, он принял облик и способ жизни беспечного плейбоя, спрятался за этим имиджем. Получил известность и привлек внимание к себе экстравагантными выходками и скандальными связями с женщинами. Но отдал бы все на свете, чтобы добиться внимания этих двоих, своих родителей.