Ирэне Као - За всю любовь

– Желаю приятно провести время, – говорит он шепотом и в темноте уходит уверенным шагом.

– Добро пожаловать, моя муза, – раздается голос Томмазо.

Но где он? Она слышит лишь его теплый голос, доносящийся издалека. Линда оглядывается, сердце начинает биться чаще, тело будто пронизано электрическим током.

– Томми. Ты от меня прячешься? – тихо спросила она.

– Расслабься, Линда. Ты не можешь видеть меня – только слышать.

Томмазо восседает на троне, в центре смежной комнаты. Вытянув ноги, он наслаждается зрелищем, проецируемым на настенный экран.

Линда прекрасна даже на видео; как странно, думает он, – даже прекраснее, чем в жизни.

– Хорошо… – неуверенно шепчет она. – Но что мне теперь делать?

Она уже включилась в игру и ждет, что он войдет с минуты на минуту. Линда поняла, что он подглядывает за ней, но не представляет, что происходит в соседней комнате.

– Не задавай вопросов. Это игра, и в ней свои правила: я говорю с тобой, а ты делаешь то, что я тебе говорю. Вот и все. Хорошо?

Линда понимает, что ситуация немного странная. Но именно это ее и заводит. И вообще: с каких это пор Линда Оттавиани останавливалась перед безумством?

– Идет, – произносит она твердо.

Внезапно слова Томмазо заглушает чувственная музыка с арабскими нотками, отчего в воображении Линды возникают образы одалисок, исполняющих танец живота в зале с тысячами занавесок.

– Я хочу, чтобы ты танцевала для меня.

Как по волшебству, из дверей, скрытых буазери, выходят двое молодых мужчин. Они полуобнажены – один белый, другой темнокожий. Гладкие тела, будто вылепленные скульптором, глаза закрыты масками из черного атласа.

– Мои рабы исполнят любое твое желание, – снова раздается голос Томмазо, более глубокий, чем прежде, а потом – снова звучит музыка.

У Линды нет слов. Что это за игра? Как далеко зайдет Томмазо?

Но не успевает она об этом подумать, как мужчины берут ее под руки и вовлекают в чувственный танец. Вдруг – будто электрический разряд: она все делает правильно. Ведь Линда всегда была такой. Не признавать никаких условностей, повиноваться лишь своим внутренним импульсам. Чтобы каждый день был как праздник. Никогда не отступать перед неизвестностью. Преодолевать все глупые страхи, возникающие на пути поиска своего счастья. Расслабиться…

– Позволь им вести тебя в танце, детка! Ты только моя! Ты моя королева, и я хочу видеть, как ты танцуешь. Ты прекрасна, когда танцуешь.

Голос Томмазо подобен электрическому гипнозу. Линда не может не подчиниться ему. Танец для нее всегда был естественным действием. Нужно только слушать свое сердце и двигаться в ритме музыки. Она быстро освобождается от туфель на каблуках и остается босиком. Двое мужчин по очереди кружат ее, прижимаясь своими горячими телами. Черное сливается с белым. Линда танцует, будто переплетаясь с ними.

Ее платье при движении трепещет и приподнимается, под ним уже все влажное и горячее, готовое к неизведанным ласкам. Комната наполнена невероятным эротическим напряжением.

Еще поворот, горящие глаза, встречающиеся друг с другом, прикосновение тел и раздевающие руки.

Еще поворот, двое парней поднимают ее, и вот она уже парит в воздухе на сильных руках. Они переносят Линду на низкую круглую кровать в центре комнаты: черную, застеленную шелковыми простынями, без подушек.

Темнокожий парень срывает с нее платье и начинает делать массаж от ступней.

Расслабься, Линда. Не заставляй повторять. Поддайся желаниям тела. Не думай о том, кому принадлежат ласкающая рука и язык, который лижет твое лоно снаружи, а теперь и внутри. Надо забыть обо всем и погрузиться от дурманящего запаха секса в сладостный сон. Наслаждайся сексуальным действом другого человека. Хватит смотреть и думать – только чувствовать свое желание, рождающееся между ног, позволить чужому языку ласкать себя.

Тем временем Томмазо расстегивает брюки, которые уже стали тесны. Невероятная волна удовольствия будоражит его кровь. Зрачки расширены, рот приоткрыт, руки дрожат, сердце стучит в бешеном животном ритме. Глаза фиксируют каждый кадр, будто в замедленном действии.

– Ты прекрасна, Линда, и ты моя, – почти хрипом говорит он, обуреваемый желанием от предстающих перед глазами образов. Его страсть нарастает с новой силой и уже не отступает. Они оба участники этого извращенного ритуала.

Томмазо необходимо видеть рядом с ней этих двух незнакомцев, которые должны сорвать покров условностей и вернуть его к жизни. Он опьянен ощущением их обоюдной измены прямо на глазах друг у друга, измены горячей и одновременно чуждой.