Бронвин Скотт - Секреты джентльмена по вызову

– Ник, у нас гости! – прервал его мысли голос Стефана.

Николас посмотрел вниз и заметил брата, приближающегося на коляске к конюшне. Его не переставало удивлять, насколько уверенно держался теперь в кресле Стефан, как разительно изменилось его поведение и состояние с тех пор, как они виделись последний раз. В те дни Стефан выглядел бледным и тощим, калекой с одутловатым лицом, навсегда прикованным к постели. Встретил же его загорелый крепкий мужчина с сильными мускулистыми руками, благодаря постоянным усилиям, необходимым для передвижения в коляске.

– Кто там? – поинтересовался Николас, спускаясь вниз.

– А ты не знаешь? – с широкой ухмылкой на лице поддразнил брат. – Разве это не есть твой сюрприз? А я-то все гадал, когда же она появится. – Поскольку Николас ничего не ответил, Стефан продолжил: – Твоя невеста! Та, о которой мы узнали из лондонских газет! Уверен, ты ее еще помнишь?

Самообладания хватило лишь на то, чтобы устоять на ногах. Аннора здесь? Стефану известно о его предполагаемой невесте?

– Как ты узнал, что мы помолвлены?

– Возможно, мы и живем в деревне, но ведь не в полной глуши. Когда ты уехал в Лондон и начал писать нам эти замечательные письма, матушка решила, что нам следует подписаться на «Таймс», чтобы не отставать от тебя. Она боялась, что, вернувшись, ты найдешь нас полными невежами. Мы видели объявление о помолвке, ждали, когда ты сам все расскажешь.

Холодный ужас связал его внутренности узлом. Насколько следует посвящать их в горькую правду?

– Стефан, что еще известно семье?

Как он сможет сообщить им, что помолвка фиктивная? Успела ли Аннора поведать матери о его последних грехах? Или явилась сюда, чтобы утешить его близких ложными надеждами? Устроить его женитьбу было заветной мечтой матушки. Теперь она, должно быть, вне себя от счастья. Часть его страшилась войти в гостиную и на глазах всей семьи предстать перед Аннорой, другая часть стремилась бежать к дому.

Стефан коснулся его руки.

– Я знаю, ты не работаешь клерком в портовой конторе, – спокойно произнес он, подтверждая самые худшие опасения Ника.

– А матушка и девочки? Что им известно?

– Мама знает, что ты дамский угодник. Она читала многочисленные упоминания о тебе в колонке светских новостей. Полагаю, это все. До нас дошли и слухи о твоем последнем скандале с лордом Берроузом. Матушка почти целую неделю опасалась, что случится дуэль. Я постарался скрыть от них твое настоящее положение дел. – Стефан улыбнулся. – Но все закончилось хорошо. Возможно, когда-нибудь ты мне все расскажешь.

Стефан продолжил свое повествование, подразумевая, что они вновь стали близки, вернулись в те славные времена, когда вместе бродили по горам в поисках сокровищ и приключений. Однако где-то в глубине его взгляда таилась горечь. Стефан хотел быть частью его жизни и чувствовал боль, оказавшись выброшенным прочь. У Ника встал ком в горле. Аннора сказала бы ему, что такие отношения – настоящий дар семьи, награда за возвращение домой. Теперь он знал, что есть люди, которые его любят, которым он небезразличен, что бы с ним ни случилось.

Однако это сделало принятие дара чересчур сложным. Он не заслуживал доброты Стефана. Все эти годы тот покрывал его, хотя обязан был бы стыдиться поступков брата.

– Нет, не закончилось, Стефан. Помолвка не настоящая. Это игра, фальшивка, задуманная для того, чтобы спасти ее собственность. Я и сам не понимаю, почему она приехала. – Однако вполне мог предположить. Анноре не понравилось, что ей вернули деньги. Интересно, откуда она узнала, где он скрывается? Рассказать ей правду мог только Ченнинг. Да, ему есть что сказать Ченнингу при следующей встрече!

– Она проделала уж слишком долгий путь ради фальшивки, – заметил Стефан, когда они медленно направились в сторону дома. – Она мне нравится. Я успел перекинуться с ней всего парой слов, когда матушка послала за тобой, но она мне действительно понравилась. Она добрая. Сразу же поняла, кто я. – Стефан замолчал. – На ней мамина камея, это наводит на мысль, что ты меня обманываешь, братец.

– Я не могу на ней жениться, Стефан. – Ник подхватил с тропинки гальку и зашвырнул ее прочь, словно отделываясь от самых ужасных своих поражений.

– Не можешь или не хочешь? Помолвка могла быть игрой, фасадом, задуманным с любой целью, но твои чувства не игра. Она дорога тебе, и думаю, ты что-то для нее значишь. Я знаю тебя, Ник. Ты скрытен. Не рассказываешь о себе никому, и тем не менее поведал ей о своей семье.