Мейси Эйтс: Любима и свободна

Затем он отправился в порт. Интересно, найдется там булыжник покрупнее?

Спрыгнув с лошади, Лиана Ксенакос похлопала животное по шее. Она вся вспотела: простое платье с длинными рукавами не годилось для жары. Но она улыбалась – как обычно после скачки. Отсюда открывался совершенно потрясающий вид на океан.

Что ни говори, в монастыре хорошо. Здесь, по крайней мере, можно остаться в одиночестве. Кроме того, здесь отсутствие тщеславия считалось добродетелью. Впрочем, ей она давалась без труда. Куда ей быть тщеславной!

Она вытащила из сумки шарф и обмотала его вокруг головы, тщательно убирая волосы. Пожалуй, единственное, чем она могла бы гордиться, – волосы. Теперь они были надежно скрыты от чужих глаз.

Конечно, скачка – не молитва. Но во время скачки она чувствовала себя ближе всего к Богу – а может, к природе.

Отведя жеребца на конюшню, она поспешила к главному корпусу. Скоро обед, а она проголодалась.

– Прошу прощения.

Мужской голос заставил ее замереть. Мужчины нечасто заглядывали в монастырь.

На мгновение ее охватил страх. Вдруг он посмотрит на нее с ужасом и отвращением? Но Богу безразлична внешняя красота. И ей тоже.

Иногда Лиана вспоминала, что когда-то гордилась своей красотой. Но это лишь мешало ее служению. Именно поэтому после стольких лет в монастыре она все еще оставалась послушницей.

– Я могу вам помочь?

Солнце светило ей прямо в лицо. Ему была хорошо видна каждая черточка. Все ее шрамы. Грубые, уродливые рубцы, укравшие ее красоту.

Солнечные лучи, бившие в глаза, мешали ей разглядеть незнакомца. Что ж, значит, не стоит гадать, какими глазами он смотрит на нее. Мужчина был высокого роста, в костюме. В дорогом костюме. Нет, он не из деревни. Скорее, похож на человека, знавшего свет.

Глядя на него, она вспоминала о струнных квартетах, сверкающих огнями бальных залах, о принце, который должен был стать ее мужем.

Если бы ее жизнь не рухнула в одночасье.

– Возможно, сестра. Хотя я не уверен, что попал по адресу.

– В Кионосе только один женский монастырь, так что вы вряд ли ошиблись.

– Мне непривычно находиться в монастыре. – Он взглянул в небо. Яркий солнечный свет скрадывал черты его лица. – Странно, что меня до сих пор не поразила молния.

– Бог действует иначе.

– Придется поверить вам на слово. – Незнакомец пожал плечами. – Мы с Богом много лет не общались.

– Никогда не поздно начать снова. – Лиана выбрала правильные слова. Именно так ответила бы аббатиса.

– Видите ли, я не ищу Бога. Я ищу женщину.

– Здесь вы найдете только монахинь.

– Боюсь, она – одна из них. Мне нужна Лиана Ксенакос.

Она замерла, ее сердце затрепетало.

– Ее больше не называют этим именем.

Это была правда. Сестры звали ее Магдалиной. Это напоминало ей, что она живет новой жизнью. Не ради себя, а ради других.

Он двинулся к ней. Это было как в кошмаре, от которого она пыталась убежать вот уже пятнадцать лет. Ксандер Дракос. Наследник короны Кионоса. Легендарный ловелас. Мужчина, за которого она должна была выйти замуж.

Из всех людей на земле его она хотела видеть меньше всего.

– Почему? – спросил он.

Он ее не узнал. Что ж, вполне естественно. Когда они виделись в последний раз, она была восемнадцатилетней девчонкой. Красавицей.

– Может быть, потому, что она не хочет, чтобы ее нашли, – произнесла Лиана, наклоняясь, чтобы сорвать помидоры с куста. Она пыталась не обращать на него внимания. Ее сердце колотилось, как безумное.

– Ее не так трудно найти. Немного расспросов – и вот я здесь.

– Чего вы хотите? – воскликнула она. – Что вам от нее нужно?

Ксандер еще раз взглянул на миниатюрную женщину в длинном платье простого покроя. Подол и манжеты были испачканы землей. Волосы ее скрывал шарф, и об их цвете можно было догадаться лишь по черным, тонко очерченным дугам бровей.

Половина ее лица являла миру нежную золотистую кожу, высокие скулы, полные губы, чуть приподнятые в уголке. Но вторая половина, от шеи, через щеку и до самой переносицы, была изуродована страшными шрамами. Грубые кривые рубцы перекосили губы, навек лишив ее возможности улыбаться. Конечно, сейчас она не улыбалась. О нет! Но Ксандер был уверен: даже если она попытается, на половине лица сохранится все та же страшная гримаса.

Что ж, он предполагал, что здешние женщины – именно такого сорта. Ничего общего с жизнерадостной блестящей Лианой. Когда они заключили помолвку, ей было восемнадцать. Она еще не вступила в пору женского расцвета, но все же была невероятно красива. Золотые искры в глазах, золотистая кожа и медового оттенка волосы – сияющая волна чистого золота с темно-шоколадным отливом.