Трейси Гарвис-Грейвс: Желание

– Когда я пойду на новую работу, то вряд ли смогу куда-либо вырваться.

Тогда муж думал, что поиск работы займет всего пару недель. Мы еще не понимали, насколько все может ухудшиться.

Несколько лет я умоляла Криса взять отпуск, ведь после рождения Джоша и Джордан мы поехали бы куда-либо вдвоем лишь во второй раз. Мама с папой на неделю взяли детей к себе, а мы в это время попивали «Маргариту» и плавали в океане. Мы гуляли по пляжу, держась за руки, и часами напролет кувыркались в гигантской двуспальной кровати нашего номера, предаваясь умопомрачительному сексу. Если отсутствие работы и волновало Криса, он этого не показывал, по крайней мере в тот момент и в моем присутствии.

Он совершенно не переживал из-за расходов. Найди он работу сразу же, то получил бы двойной оклад благодаря восьмимесячному выходному пособию, которое обещал заплатить его работодатель. Долгов у нас не было, за исключением выплат за дом, мы могли похвастаться положительным балансом сбережений, фондом на колледж для детей и пенсионными счетами, о которых пообещали себе не беспокоиться, ведь они, конечно же, восстановятся, когда улучшится экономическая ситуация. На бумаге дела у нас шли неплохо. Я все еще работала. Мои частные графические проекты по дизайну не приносили и десятой доли от заработков Криса, однако пополняли наш бюджет, к тому же я могла работать на дому. А самое главное, мне нравилось мое занятие.

Мы также смогли продлить наши медицинские страховки на восемнадцать месяцев, хотя цены кусались. Тогда я переживала лишь за это. У меня диабет первого типа – диагноз мне поставили в двенадцать лет, и без медицинской страховки мое заболевание могло значительно подорвать наш тщательно спланированный бюджет. Я ношу с собой инсулиновую помпу, которая заметно улучшает мою жизнь, но обходится недешево. Еще я регулярно посещаю эндокринолога и каждый месяц получаю необходимые лекарства. До окончания срока этих льгот оставалось еще полтора года. Спешить некуда.

Само собой, сокращение не стало для нас полной неожиданностью. Стоял май 2009 года, и большую часть предыдущего года мы слушали выпуски новостей о падении акций на фондовой бирже и «пузыре» на рынке недвижимости, лопающемся у всех на глазах. Эксперты заверяли, что экономический кризис подходит к концу, но безработица в стране могла продлиться еще несколько месяцев, если не лет. Многие наши знакомые уже лишились мест, и, казалось, куда ни ступи, все пытались завести полезные связи, пуская в ход любые средства, лишь бы заполучить какую-нибудь должность.

Частная компания программного обеспечения, на которую работал Крис, продержалась так долго, как только смогла, но они слишком стремительно расширились, полагаясь на внешнее финансирование и прибыль с продукции. Утопая в долгах, они сперва избавились от сотрудников службы поддержки, а следом – от высокооплачиваемых топ-менеджеров. У Криса было достаточно времени морально подготовиться к неизбежному. Он не знал, когда именно это случится, но понимал, что отдел продаж станет следующим.

– И кто будет продавать их товар? – спросила я.

– Не имеет значения, – ответил Крис. – Никто его сейчас не покупает, они недолго продержатся на плаву. Я очень удивлюсь, если компания просуществует еще полгода.

В действительности фирма закрылась через три месяца.

В тот день я сидела за кухонным столом, упаковывая угощение для праздника в честь дня рождения Джордан – розовые пакетики, доверху наполненные конфетами, – когда вдруг услышала, как поднимается гаражная дверь. Сперва я подумала, что Крис сбежал с работы пораньше, но я, конечно же, выдавала желаемое за действительное. Муж обожает работать, и не в его привычках заканчивать дела раньше времени. Восемь лет он руководил отделом продаж, и в тот день вошел на кухню с коробкой в руках, куда собрал вещи из своего кабинета, и папкой, содержащей подробности выплаты его выходного пособия. Теперь не имело значения даже то, что команда Криса, под его неустанным контролем, побила все возможные рекорды продаж в компании.

Наступили тяжелые времена.

– Мне очень жаль, – сказала я, подойдя к мужу.

– Знаю. – Он поставил коробку на кухонный остров, притянул меня к себе и поцеловал. – Но мы оба понимали, что скоро это произойдет.

– Почему не позвонил мне по дороге домой?

– Пришлось сдать мобильник, – покачал он головой.

Одна женщина с курсов йоги, которая зачастую занималась со мной рядом, недавно призналась, что ее муж потерял работу и проплакал три дня кряду.