Мишель Смарт - Слаще меда

– Ты заставила меня пройти через ад, – процедил Лука сквозь зубы. – Я с радостью отдал бы за тебя жизнь, а ты заставила меня думать, что тебя нет в живых. Теперь скажи мне: почему я не заслуживаю объяснений?

– Я хотела оставить записку, – сказала Грейс. Впервые ее голос немного смягчился. – Но не могла рисковать. Я боялась, что ты найдешь ее, прежде чем я успею уехать. Я понимала, что ты никогда не позволишь мне уйти.

– За кого ты, в самом деле, меня принимаешь? – Он всплеснул руками. – Та наша ссора перед твоим бегством – неужели все дело в ней?

– Нет! Ссора была ужасна, но я со временем простила бы…

– Так объясни! Чем я тебя настолько напугал, что ты решила, будто я могу тебе что-то не позволить?

– Ты никогда не позволял мне что-либо сделать! Ты обещал, что я смогу выставлять свои работы в Палермо, и что? Я находила подходящее помещение, а ты изобретал предлог, чтобы я не могла его приобрести. Мне не позволялось самой водить машину. Мне приходилось повсюду ходить с вооруженными охранниками. Даже покупая тампоны, я чувствовала, что охранник дышит мне в затылок. А если я уговаривала его подождать у входа, то не была уверена, что он не следит за мной в бинокль.

– Мои люди охраняли тебя, а не шпионили за тобой, – огрызнулся Лука. – Они заботились о твоей безопасности. Здесь не Англия. Когда ты выходила за меня, то знала, что становишься членом семьи…

– Я ничего не знала! Я ни в чем тебя не подозревала. Я просто думала, что на Сицилии принято ходить с оружием для самообороны. Если бы я догадывалась, кто ты на самом деле… – Неудержимая злоба не позволяла Грейс остановиться. Но вдруг она замолчала, глаза ее широко раскрылись, взгляд устремился на его плечо. – Лука, у тебя кровь!

Он увидел на плече красное пятно. Следом за этим ощутил резкую боль. Разбитые суставы пальцев тоже заявили о себе.

Грейс быстро пододвинула к нему запачканный краской стул.

– Садись и сними свитер, – отрывисто приказала она, – а я принесу аптечку.

– Не пытайся сменить тему.

Сжав побелевшие губы, Грейс присела на корточки перед маленьким шкафчиком.

– Ты ранен, – пробормотала она, копаясь в нем. – В моих откровениях не будет смысла, если ты потеряешь сознание. Сначала я займусь твоей раной.

Луке было плохо. Тошнило и так сильно сдавило грудь, что было трудно дышать.

– Мне меньше всего хочется, чтобы именно ты занималась моей раной – сейчас или позже.

– Если хочешь истечь кровью, на здоровье. Но если ты взрослый разумный человек, то дай мне взглянуть на рану.

Лука всегда знал, что у жены твердый характер, но проявился он в полную силу только после ее возвращения на Сицилию. Унаследует ли Лили независимый нрав матери? И не придется ли ему выступать в роли миротворца?

Если, конечно, их брак дотянет до тех времен. Учитывая нынешнее развитие их отношений, хорошо, если они не поубивают друг друга уже к Новому году. Лука ощущал кипевшую в Грейс ярость так же отчетливо, как свою собственную.

Он наклонил голову и медленно стянул с себя свитер, потом рубашку.

Грейс села напротив. Подавшись вперед, осмотрела рану.

– Швы разошлись. Сиди спокойно.

Сосредоточенно склонив голову, она правой рукой осторожно стерла кровь стерильной салфеткой. Ее левая рука слегка оперлась о его колено. В носу Луки защекотало от аромата ее шампуня. Он также ощутил запах скипидара, который за время ее отсутствия стал значительно слабее. Снова оказавшись вдвоем с Грейс в студии, он испытал гамму противоречивых эмоций. До чего он любил раньше наблюдать, как она рисует, уйдя в себя! Грейс могла отрешиться от окружающего мира, оставаясь один на один с холстом, который становился ее продолжением. Она, казалось бы, напрочь забывала о присутствии мужа, однако то и дело оглядывалась и награждала его лучезарной улыбкой, не оставлявшей сомнений в том, что Грейс рада его обществу.

Еще до ее бегства Луке не хватало этих часов, проведенных вдвоем, но управление казино и ночными клубами вынуждало его часто уезжать из дому, особенно по вечерам.

– Мне нравится твоя новая стрижка.

Она застыла и взглянула на него:

– Я думала, ты ее возненавидишь.

– Ты именно поэтому так подстриглась? Мне назло?

– Отчасти. Главное – чтобы тебе или тому, кто занимался поисками, было труднее меня узнать. Каждый раз, переезжая на новое место, я подстригалась короче и перекрашивалась.

– Хорошо, что я вовремя нашел тебя, не то ты стала бы выглядеть как тибетский монах.