Александр Штейнберг - Портрет незнакомого мужчины

У нас в палате обстановка была достаточно теплой, а коллектив молодежный. Рано утром появлялась грубоватая Надя и провозглашала:

– Здравствуйте, мальчики. Ну – кому укольчики, свечечки, клизмочки, пилюльки, перевязочки? Что же ты, Николай голую задницу мне подставляешь? Я же пришла с термометрами мерять температуру, куда ты хочешь, чтоб я тебе его засунула? Ах, ты ждешь укол. Укольчик позже.

Тут вступает Миша:

– Надя, а как бы мне сегодня выписаться? Мне нужно позарез.

– Куда тебе выписываться? Ты же лежишь всего четыре дня. Еще не обвык. У нас люди просятся наоборот подольше полежать, отдохнуть, почитать, поболтать, за сестрами поухаживать. Вчера ты еще ныл, что у тебя боли. Подожди. Нужно чтобы зажил шов, нужно, чтобы отошли газы. Тебе же дали специальное лекарство.

– Да они все равно не отходят и с вашей жрачкой никогда не отойдут.

– Отходят, отходят, только тихо, ты просто не чувствуешь. А ты что, хочешь, чтобы гремело как салют победы на Красной площади?

– Нет, салютов мы не хотим, – это отозвался Андрей Петрович, самый старый наш сопалатник. – У нас уже был на прошлой неделе такой артиллерист по фамилии Пивень. Недаром дана ему была такая фамилия. Он всех будил. Салютовал здесь два дня подряд, еле сдыхались от него. И что вы все гадости говорите? Здесь же люди больные, их надо развеселить, развлечь.

– Чего это вы взьерепенились? Спрячьте усы под одеяло и помалкивайте. С женой своей будете развлекаться. Вам что оперировали? Грыжу. А для чего оперировали? Чтобы вы наконец смогли сами жену развлекать. А у меня на это нет времени. Пойду сейчас принесу укольчики.

Наша палата была весьма общительной. Текущую информацию мы получали по радио, а художественной литературой снабдила меня маменька в большом количестве.

Неприятности начались на третий день. После скудного завтрака я услышал голоса из коридора.

– Уважаемые дамы, что это вы тут симпозиум устроили в дверях? Очевидно, по эффективности использования клизм в предоперационный период. Уж не обессудьте, я прерву вашу увлекательную беседу, а ваш столик подвину. – По галантности и голосу я понял, что это Граф.

– Ишь ты, какой шустрый. Успеешь!

– Я пришел больного проведать, он ждет меня с нетерпением. Я ему нужен больше, чем ваши процедуры. Ну что вы тут делаете?

– Это я что делаю? Я уколы делаю. Снимай штаны и я тебе покажу что я делаю. – Это был голос нашей грубоватой Нади.

– Мадам, мое воспитание не позволяет мне обратиться к вам с аналогичным пикантным многообещающим приятным предложением. Поэтому позвольте мне пройти. – Да, это был голос Графа, и тут же появилась его плотная фигура, облаченная в белый халат настолько скромных размеров, что он нацепил его, не продевая руки в рукава, и завязал на плече подобно тому как свободные римляне носили тогу.

– Совершенно случайно узнал, что ты здесь развлекаешься. Я же тебя сто лет не видел. Вот тебе сок. Яблок я не достал – очевидно, уже не сезон. А вообще это идея – очень неплохой способ избавиться от грядущей сессии.

– Спасибо. С сессией у меня как раз все в порядке. А как твои успехи?

– Первый промежуточный зачет в этом году был с совершенно дурацким названием. «Введение в литературу. Введение». Я только на экзамене узнал, что это введение в литературоведение. Конечно, я кое-как отбрехался на свое «зачт.», но пришлось поклясться на толстом фолианте, что впредь я буду ходить на лекции.

– А что это у тебя за синяк под глазом?

– Да понимаешь, не успел я сдать этот зачет, как ко мне подошли двое преподавателей с кафедры физкультуры в спортивных костюмах и говорят: «Зачет ты вряд ли получишь, так как за весь семестр не был ни разу в спортзале. Если хочешь все-таки его получить, то слушай сюда. Мы тебе помогли с поступлением. Теперь выручай. У вас на факультете нет второй перчатки, а завтра университетская спартакиада. Так что ты будешь драться. Ведь ты же спортсмен. У тебя значок первого разряда». Я отвечаю: «Помилуйте, у меня даже звание кандидата в мастера, но это по шашкам». «Это не страшно, – говорят, – главное присутствие, а то на вашем факультете в основном бабы. Тебя сильно бить не будут. Немного накостыляют, зато принесешь одно очко. А правила в боксе простые – не бей ниже пояса. Если упадешь, на счет девять вскакивай». Пришел я на следующий день в спортзал, перебинтовали мне в раздевалке руки, натянули перчатки и выпустили на ринг. Когда я получил первый раз по морде, я подумал: «Ничего себе дебют». Мой спарингпартнер тоже, видать, был небольшой специалист. Он после каждого удара отдыхал, и я на рожон не лез. Когда я получил второй раз по морде, я подумал: «Хорошая все-таки игра шашки. Интересно, какой будет у нас эндшпиль». Эндшпиль не заставил себя долго ждать. Я один раз прилег отдохнуть в нокдауне, но в результате получил хороший бланж и грамоту за второе место – в моем весе было всего два участника.