Дмитрий Вощинин: Купола

Мария Константиновна первое время сидела за кассой в магазине, вела учёт счетов, не забывая про хозяйство в доме: ничто не ускользало от её глаз, везде слово её было веским, разумным и непререкаемым в равной степени, как для мужа и детей, так для служащих и прислуги.

Только настоящие хозяева знают, какой это тяжёлый труд держать на своих плечах хозяйство. Ни одна мелочь или продукт не мог пропасть, всё шло в дело или передавалось бедным, ведь расточительство, так же как неумелость и нерасторопность, ведшая к потере или порче продуктов труда, считались большим грехом. Мария с большой ответственностью занималась в городе общественной работой по попечительству бедных, оказывала посильную помощь монастырям, церквям.

При этом, она сумела родить девятеро детей: семь мальчиков и две девочки. Обе девочки и три мальчика умерли в младенчестве, один – в отрочестве, из-за болезни сердца. Три оставшихся сына стали взрослыми и получили хорошее образование, имели практику торгового дела в Лондоне. Когда в 1908 году неожиданно от кровоизлияния в мозг в возрасте пятидесяти двух лет умер её муж, она впервые подумала, что, может, в потерянных детях, остался характер ее и Александра – волевой, сильный и требовательный, насыщенный страстью преумножения и напоённый трудом прошлых поколений.

Она часто, с благоговением смотрела на последнюю фотографию, сохранившую строгую стать своего избранника в генеральской шинели, право на ношение которой он получил от Городской Управы.

«Как многое успел он за свою недолгую жизнь, проявив себя незаурядной личностью и умножив капиталы во много раз» – думала она часто.

После смерти мужа она помогла старшему сыну Валентину окрепнуть в качестве хозяина унаследованного торгового дома. Мальчиком он был тихим и скромным, хорошо учился, интересовался литературой и историей. Подобрав ему жену из благопристойной семьи, она купила для молодых современный дом с усадьбой и предоставила полное право старшему сыну самостоятельно продолжить дело отца.

Средний сын, Георгий, не хотел заниматься торговлей и, получив от матери немалую материальную поддержку, уехал в Москву еще при жизни отца. Он окончил юридический факультет Московского университета, работал адвокатом, а в начале Первой мировой войны был мобилизован офицером и находился на фронте. Младший, Пётр, имел мягкий характер и, не стремясь к самостоятельности в делах торговли, помогал Валентину работать в магазине.

Сама же она осталась в своём доме, купленном отцом в приданое к её свадьбе, и жила там с семьёй младшего сына.

Более тридцати лет прожила она здесь, сначала молодой женой, начинающей, а потом твёрдой хозяйкой и, наконец, заботливой матерью и бабушкой своим внукам. Могло казаться странным, что за ней твёрдо закрепилось необычное имя – Кока. Никто в доме точно не мог сказать, откуда оно родилось. Хотя это имя могло происходить из просторечья, так как она крестила детей своих сыновей. Но прислуга, особенно кто постарше, помнив, что так называл её молодой хозяин, по-своему трактовала это имя: «Константиновна знает, как надо». Сама же Мария Константиновна хорошо помнила, как назвал её любимый муж в медовый месяц. «Coca» – означало по-французски привлекательное, дурманящее растение. Об употреблении этого подобия наркотиков тогда знали лишь из романов и восточных сказок. Это было романтично и, как сказали бы современные молодые люди, «клёво».

И когда внучка обратилась с простым и естественным вопросом:

– Почему тебя так странно и необычно зовут – Кока?… Какое-то детское имя…

Она задумчиво промолчала и нежно прижала её к себе. Сладкий запах бабушкиного платья был единственным ответом.

Не принято было тогда раскрывать душу даже близким, хоть и хотелось поделиться именно с этой родственной душой.

Накануне окончания Великого поста Кока посетила своего духовника, отца Серафима. Провожая её после исповеди, он напутственно пожелал ей здоровья и сил:

– Понятны мысли твои, дочь моя. Грехи все наши от слабости, но на всё Воля Божья.

– Так – то оно так, отец Серафим, но неспокойно вокруг и болит душа, в первую очередь за детей: не окрепли духом, рановато ушёл отец.

– Кабы знать, когда укрепляется дух-то в человеке и где он является: у оного он сызмальства, другому суждено его познать после трудного пути и испытаний. Сколько было твоему мужу, когда он стал хозяином? А ведь Валентину сейчас уж почти тридцать девять… Мужчинам самостоятельность – первая необходимость для обретения духа.