Василий Гурковский - Семь жен Петра, кузнеца-гинеколога

Заготовили мешки под соль и – на всякий случай – взяли с собой целую большую торбу отцовского табака. А вдруг продать можно будет или обменять на что-то? Вроде бы все, осталось только найти попутчиков-солевозов. По весне нашли и их, проезжающих мимо, договорились – что, как и сколько, попросили дальних родственников присмотреть за хозяйством, пока они съездят в Крым, и – отправились в далекий путь…

По дороге к Никополю старший в артели, самый опытный и авторитетный мужик, посоветовал Петру заехать в городе к одному человеку. Пока артельные распрягут волов и будут отдыхать, готовясь к переправе через Днепр по наплавному мосту, – Петру, как первый раз отправляющемуся самостоятельно за солью, не мешало бы с тем человеком познакомиться и посоветоваться. Старший очень убедительно рекомендовал туда заехать. Человека того звали «Нынка». Это была старая мудрая цыганка. Денег за предсказание она не брала, поэтому Петр взял с собой мешок пшеницы – на всякий случай…

Нашел он ту цыганку, передал мешок зерна, рассказал ей о себе, сказал, куда, почему и зачем они с братом едут, и спросил – не может ли она что-то посоветовать по этому поводу…

Цыганка взяла его за руки, долго смотрела на них и его лицо, еще дольше думала и сказала:

«Знаешь, хлопче, – сложная, но интересная будет у тебя жизнь… Ждет тебя сегодня дальняя дорога. Едешь ты туда с родной кровью, а вернешься без неё. Побываешь ты и в казенном доме, но выйдешь из него в белой шапочке. А главное – запомни: похоронит тебя седьмая жена»…

Петр, по правде говоря, не придал тогда особого значения предсказанию цыганки, особенно её последним словам о седьмой жене – по той простой причине, что у него и первой жены-то ещё не было…Он поблагодарил её, потом заехал домой к сестре Елене, рассказал, что и как, куда они с братом направляются, получил от неё благословение и поехал на место сбора артели солевозов…

Все десять возов, включая повозку Павла, уже стояли запряженные и были готовы к переправе через Днепр. Когда все собрались, старший группы сказал: «До вечера еще есть время, нам нужно завидно переправиться на ту сторону, потом проедем Каменку, она сразу за мостом, и за ней станем табором на ночлег. Еще раз все проверим, подтянем, подмажем, и на рассвете двинем на Крым. – Потом повернулся к Петру: – Начинать переправу будем с вас. У вас молодые волы, а мост наплавной… «живой», можно ждать любых неприятностей. Давайте – выезжайте вперед, и двигаться только по команде. Волов ваших пускать без страховки никак нельзя, а то беды не оберемся»…

Чумацкий атаман оказался прав: волы Петра и Павла встали намертво и не желали заходить на играющий на волнах мост. Он был собран из огромных, плавающих на воде дубовых бревен, соединенных между собой цепями, и плавно колыхался без нагрузки. При передвижении по нему транспорта, особенно с грузом, тем более с тяжелым грузом, бревна «утопали» – иногда так, что колеса возов шли по воде. В зависимости от тяжести груза бывало, что вода покрывала колеса чуть ли не до осей. Это было довольно неприятно и для волов-лошадей, и для тех, кто ими управлял. Да, сразу за прошедшей повозкой мост тут же «всплывал» и занимал прежнее положение, но это не очень радовало тех, кто по нему переезжал.

С транспортом, который шел порожняком, возни было поменьше, но артельщики не стали рисковать и пустили впереди повозки Петра, выходившей на мост первой, еще пару старых, испытанных волов в ярме, привязали их канатом к дьштлу Петровой повозки, а самих ребят (Петра и Павла) поставили с обеих сторон молодой воловьей пары и таким тандемом-агрегатом переправили сперва одну, затем вторую подводу братьев Лебедей. С остальными возами проблем не было, и к заходу солнца все одиннадцать подвод, проехав насквозь село Каменка, стали табором метрах в двухстах от последнего сельского дома. Там стоял колодец с «журавлем», а вокруг него была вытоптана большая площадка. Видимо, многие путники находили здесь себе привал, ночлег или просто отдых…

Распрягли волов, достали посуду для варки, начали собирать топливо и готовить ужин. Недалеко, наискосок через дорогу, стояла придорожная корчма, возле неё были привязаны несколько бричек, наверное, посетителей. Никто из солевозов туда не пошел, да и не собирался, так как впереди предстоял долгий и неизвестный путь, надо было беречь каждую копейку, а копеек тех у них было не так много…

Солнце уже садилось, но еще было хорошо видно. Повозки Петра и брата стояли рядом и ближе всех остальных к колодцу. Петр послал Павла собирать топливо для костра, пока видно, а сам взял ведро и пошел набрать воды. Колодец был неглубокий, с широким деревянным срубом и большим подъемным барабаном, тоже деревянным, с крепкими поперечными планками. Подняв ведро воды, Петр вылил её в свое ведро, отметил удачную конструкцию барабана, напился, взял ведро, повернулся, чтобы идти обратно и… обомлел.