Григорий Родственников - Двадцать копеек. Сборник рассказов

– Хо! – воскликнул сидящий у моих ног Мишка, раскрашенный в такую же устрашающую боевую раскраску и с торчащими из волос гусиными перьями, – Ты хорошо сказал, Маленький Бизон!

Мишка был почти на полторы головы ниже меня, но почему-то называл меня Маленьким Бизоном. Себе он величал Большим Медведем.

Ответить я не успел. За нашей спиной раздался жуткий вопль.

– А-а-а-а-а!

В дверях стояла тетя Люба, мама и племянница тети Любы Светлана.

Вопила тетя Люба. Лицо ее раскраснелось, глаза вылезли из орбит, а подбородок дрожал.

Мы с Большим Медведем пятились вглубь комнаты, а тетя Люба надвигалась на нас с неотвратимостью цунами.

– Идиоты! Варвары! Сломали куклу! Ох, и дурак же у тебя сын, Галина! Смотри что он сделал! – ее указательный палец с длиннющим ногтем указывал на скальпированного генерала Дугласа, привязанного к ножке кровати и истыканного стрелами, которые мы соорудили из пустых стержней от шариковых ручек.

– Это же садист! Смотри, кого ты воспитала!

На маму было жалко смотреть. Казалось, что она вот, вот расплачется.

Потом продолжающую вопить тетю Любу увели на кухню отпаивать валерианой. Мы с Мишкой понуро сидели в углу и прислушивались к разговору взрослых. Хорошо, что тетя Люба приехала не одна, а с племянницей. Свете было уже много лет – почти девятнадцать и она казалась мне жутко умной. Вот и сейчас она заступалась за нас. Рассказывала, что в какой-то стране проводили эксперимент, изъяли все военные игрушки и дети выросли грубыми и агрессивными. Мальчишки должны играть в войну.

Вроде бы, многомудрая Светлана сумела успокоить свою тетушку, потому что нас с Мишкой позвали на кухню.

Взрослые обнаружили мою композицию слепленную из хлеба. Композиция располагалась на коробке из под торта и являла собой целый восточный караван. Лошади, верблюды, люди.

– Как ты здорово лепишь, Гриша! – похвалила меня Светлана. – Все как живое!

Лепил я действительно неплохо и на всех конкурсах неизменно занимал только первые места.

– И что это за народное творчество? – угрюмо спросила тетя Люба. – И почему это стоит на кухне?

– Потому что здесь балкон. – буркнул я.

Тетя Люба посмотрела на меня как на полного кретина и даже возмущенно закатила глаза.

– Это караван. – вступил в разговор Мишка. – Они идут и не знают, что в здешних местах водятся гигантские птицы Рух! А потом эти птицы как нападут!

– Какие еще птицы? – нахмурилась тетя Люба.

– Гигантские! – лучезарно улыбнулся Мишка. – Как в Симбаде! – не дожидаясь моего разрешения, он схватил коробку, выбежал на балкон и установил композицию на балконном столе. Затем вернулся на кухню и заговорщически прошептал:

– Тихо! Птицы Рух уже почуяли добычу…

Ждать пришлось недолго. Очень скоро захлопали крылья и на балкон приземлились два сизаря. Минуту они сидели, потом словно по команде накинулись на караван.

– Смотрите, смотрите! – орал Мишка. – Как тому всаднику откусили голову! Гришка, гляди – Рух уносит осла!

Но что было потом, мне даже вспоминать не хочется. Оказывается, подруга моей мамы сразу не поняла из чего вылеплены фигурки.

Мы с Мишкой убегали на улицу, а тетя Люба рычала нам вслед:

– Войну на вас надо! Я вам покажу, как издеваться над хлебом! Мы в детстве крапивой и лебедой питались, а вы над хлебом мудруете! Да вас пороть надо день и ночь! Пороть! Пороть! Пороть!

Дурацких историй на свете множество. Ну, так пусть эта будет самая дурацкая. Наша жизнь нам только кажется воплощением греческих трагедий, но на самом деле обо всем можно рассказывать смешно, если, конечно, заранее договориться о жанре. Теперь вы всё знаете – это просто дурацкая история.

Итак. Солнце. Весна. Офис – прибежище великовозрастных балбесов. Сергей, устав руководить отделом корпоративных продаж, оторвался от монитора, закрыл свою страничку в сервисе для микроблогов, и громко сказал:

– Ни черта не вижу! Уважаемые коллеги, вам солнце не мешает?

На его замечание никто особенно не отреагировал. Сергей решил конкретизировать просьбу:

– Петенька, будь человеком, задерни шторки.

Худосочный очкарик, будущий юрист, по штатному расписанию напрямую Сергею не подчинявшийся, бросил на него испепеляющий взгляд и буркнул:

– Мне не мешает. Тебе надо, ты и задергивай!

– Грубо, – рассмеялся Сергей, – рабочий день только начался, а вы уже испачкали его негативом, как пачкает забор неприличными словами малолетний хулиган. Стыдно, Петя. Вы должны радоваться жизни и вырабатывать гормон радости – эндорфин. А вы не вырабатываете и другим не даете!