Виктор Казаков - Игра на деньги

– И все из – за хлеба?

– По – Марксу: из – за идиотизма деревенской жизни.

Николай виновато улыбнулся. Зря Танька заставила его вспоминать…

Проехали молча километров пять. Когда машина миновала поворот на Гжатск, Танька продолжила свой диалог с попутчиком.

– Как, Коля, излечиться от идиотизма, я пока не знаю. А вот о вашем хлебе… Я бы, Коля, поступила так: собрала тех, кто ходит за хлебом за десять километров, и предложила сообща купить домашнюю пекарню – одну на всех. Недавно я видела такую пекарню в магазине – цена в разумных пределах.

– Надо еще принести из города мешок муки, – дополнил я Танькин план спасения сельской интеллигенции.

– Муку можно купить на месте. А в городе надо присмотреть дрожжей, – огрызнулась Танька.

– И соли по вкусу, – продолжал я дразнить жену. – Коля напечет свежих булочек, накормит изголодавшуюся интеллигенцию, а остатки продаст коренному населению. И труженики полей вместо самогонки начнут пить молоко и закусывать горячими булочками.

Танька повернула в мою сторону сердитое лицо:

– Твои шутки, как всегда, неостроумны.

Заметно было, что Коля разговором взволнован.

– Домашняя пекарня, – помолчав, сказал он, – это, конечно, неплохо. И доступно. Но мы никогда не купили бы себе такую пекарню… мы еще не научились уважать себя, не бояться жизни.

«Признался бы, что поленились, понадеялись, что кто – то пошевелится вместо них… как часто все мы, оправдывая себя, вокруг ясного дела нагоняем «умный» туман, разводим бесплодный треп».

…За Вязьмой разговор вяло вязался уже вокруг разной чепухи. После того, как Танька к слову упомянула, что лягушки (она знает все и о лягушках) появились триста пятьдесят миллионов лет назад и первыми вышли из моря на землю, Николай рассказал:

– А я два лета жил лягушками – промышлял их в дунайских плавнях, возле Вилково. Знаете такой город?

Танька знала.

– Это на Украине, Дунай там впадает в Черное море. В Вилково живут старообрядцы – не бреют бороды и по – русски говорят так, как говорили при Борисе Годунове.

– А в плавнях водились тогда большие лягушки. За ними приплывало французское судно, специально приспособленное для перевозки живых земноводных. Лягушек ловили и продавали французам местные мужики, и я с ними. Неплохо платили.

«Интересно, сколько он заплатит нам, – уже не в первый раз за дорогу подумал я. – Танька, конечно, могла бы сразу договориться…».

Дорога не позволяет шоферу отвлекаться на лишние размышления, и все – таки нет – нет да и лезли в голову мысли о «презренном металле» (так когда – то назвал деньги наш остроумец Писарев).

Всю жизнь я жил с оглядкой на всех, от кого зависел мой жалкий кошелек: на государство, которое давало мне работу и платило скромную зарплату; на начальство, которое мою зарплату могло повысить или понизить; на профсоюз, который мог дать, а мог и не «выделить» дешевую путевку в дом отдыха; и, конечно, на партию, у которой было право отобрать у меня все деньги вместе с кошельком. Я заискивал даже перед дежурным секретарем редакции, который «рисовал» очередной номер газеты, – он мог «поставить» мой материал и мог не «поставить», а мой материал – это не только капля профессиональной славы, а и гонорар, на который можно было купить, например, себе туфли, или Таньке кофточку, или сыну Вовке штаны.

Экономили на всем…

Уже писали «заморскими» шариковыми ручками, но, когда кончалась в них чернильная паста, ручки не выбрасывали: были мастера, которые при помощи нехитрого насоса пластмассовую трубочку, израсходовавшую внутренности, наполняли новой пастой, «шарик» восстанавливал способность писать, только пачкал руки… В продуктовых «наборах», которые продавали на работе к праздникам, иногда были металлические крышки для домашнего консервирования… Были специалисты, которые машинкой, похожей на медицинский шприц, возрождали к жизни рваные женские капроновые чулки… Мы не имели права быть богатыми. Богатый человек независим, самостоятелен, может и на власть покоситься…

Сейчас, кажется, можно зарабатывать денег столько, чтобы жить, ни на кого не оглядываясь.

А сколько это – чтоб «ни на кого не оглядываясь»?

Танька в ответ на этот вопрос молчит, а я думаю так: заработав на «хлеб насущный», надо вовремя «тормознуть», чтобы не потратить себя на лишнее …

Миновали мост через Днепр. Солнце было в зените, когда «Форд» остановился у полуразрушенной придорожной будки.