Станислав Сметана - Мечта

Ещё один человек находится в близком круге Кирилла – Никита, которому двадцать пять или чуть больше. Этот абсолютно не поддаётся трафаретизации, и его достаточно трудно вписать в какую-то социально-типологическую нишу. В нём что-то есть от прошлого гедонистического образа Кирилла, но если Кирилл к жизни относился по факту, не задумываясь особенно ни над чем, то этот, напротив, всегда во всём ищет тайный мистический подтекст, и старается избегать рациональности, где только можно. Он обычно сам не очень представляет, чего хочет, потому никто особенно не принимает его всерьёз. Занимается он всем понемногу и ничем в сущности, и на этой неделе Кирилл мельком видел его в странном окружении за распитием алкогольных напитков из ближайшей палатки в районе Перово, где Кирилл был по делам типографии. Сегодня он ожидает его снова увидеть, видимо, в другом обличии и с другими напитками, но уверенным быть тут, конечно же, нельзя.

Только Кирилл успел подумать, что на часах 23:30, а «вечер как явление» ещё не начался, как скрип тормозов внизу под окном поставил всё на свои места, сегодня вернулась Тоня из Франции и прямиком с аэропорта заехала к нему на Преображенку (или уже к себе на Преображенку?). Через некоторое время до его уха донеслось длительное ковыряние ключом (к себе на Преображенку!) в замке, затем всё происходило как в убыстренном кино. Кадр 1: Тоня разгружает уже одеревенелые французские булки из бумажного пакета с ручками. Кадр 2: В стакане молоко, дверца холодильника распахнута, и никто не пытается её закрыть. Кадр 3: Тоня пьёт молоко и роется в своей безразмерной сумке. Кадр 4: Кирилл сидит на диване в гостиной, Тоня химичит с видеопроигрывателем. Кадр 5: Кирилл там же, Тоня с блюдом клубники на диване. Начинается фильм.

– Фатих Акин. «Auf der anderen Seite». Взяла на три часа у Кристины, случайно встретила её в аэропорту. Она тоже будет в BZZ сегодня, мы же поедем? Тем более сегодня рядом, где-то на Большой Черкизовской. Всё, молчим.

Фильм и правда был великолепен. Кирилл давно очень настороженно относился к кино. Он считал девяносто пять процентов кинематографа продуктом потребления, а не искусством. Однажды Никита на это заметил ему, что он слишком оптимистичен в оценках и, по его сведениям, девяносто восемь процентов было бы куда объективнее. «Но искусство – это тоже продукт» – добавил он тогда. – «Создавая искусство, потом смотришь на созданное собой же с презрением, особенно когда это кому-то ещё интересно, то есть искусство превратилось в продукт потребления. Когда продукта нет – есть искусство – то, что в голове, то, что ещё не реализовано. Точнее – реализовано, но не воплощено в доступной для передачи окружающим формах: здании, отделке, холсте, романе, видеоролике. Как только что-то воплощается – это никогда, во-первых, не то, что задумывалось, а во-вторых, это, как правило, уже не интересно автору. И он не только не хочет говорить „да, это моё“, напротив, мечтает скорее откреститься от своего убогого творения». Кирилл тогда задумался насчёт своего отношения к созданным им роликам, которые были оценены европейской общественностью. Нет, он по праву гордится ими и всецело полагает, что продукт получился полностью идентичный искусству. Общественное одобрение – очень важный атрибут творческого прогресса. Без обратной связи невозможна творческая полноценность.

Клубника доедена. Дверца холодильника по-прежнему распахнута. Квартира теперь пуста.

Некоторое время плазменный экран остаётся чёрным. Затем диск крутится назад. Тот ли самый это диск? Те ли это люди? Изображение панельного дома. Да это ведь новый сериал: ВЕЧЕР МОРГАЮЩИХ ФОНАРЕЙ.

Оказывается, в комнате всё-таки кто-то есть. Это хороший человек. Но ему суждено скоро быть завёрнутым в мусорный мешок.

– Не надо, просто не надо говорить мне о единой стилистике жанра, уважаемая Жанна! Если мы подчинимся правилам и на этот раз, потеряем в искренности. Второй раз поджаренный полуфабрикат уже несъедобен.

Я, как обычно, не знаю, чем всё это должно закончиться. Куда придут и что будут чувствовать все эти люди. Начав сюжетную линию, мне становится в ней скучно. Начинаем другую. Третью. А потом уже будем решать, как это всё объединить. Необъединимого в мире не бывает. Бывает недообъединённое. Всегда можно одно считать началом другого. Или предположить, что есть два процесса, параллельно проистекающих, с общим началом.

Эфемерная вата – вот что есть объект нашей продажи. Настроение и состояние, манипулирование ими или следование им – вот они, новые Ворота Телепортации!