Влад Эмир - Комната на сутки

– Ну как на работе? – девушка появилась с чайником и кружками, – Кофе будешь? Ой, ещё и тортик! Я сейчас…

Она опять исчезла, за распахнувшейся от стремительного разворота полой халатика Влад успел разглядеть голую ногу… Почти ногу… Колено ноги… Настроение и так уже мажорное, подниматься дальше не могло и Влад расслабленно присел на розовую простынку, зачем-то приглядываясь к фильму.

И вдруг он замер! Что-то в увиденном настолько показалось знакомым, что мозг сработал быстрее, чем глаза и все остальные чувства. На экране телевизора Шварценеггер нажимал кнопку дистанционного управления, вызывая изображение самого себя, голографическое изображение себя! Фильм о марсианских приключениях Шварценеггера – «Вспомнить всё»… Мозг дал команду телу Влада замереть и тут же объяснил причину этой команды. Люди, соседи, в той квартире, напротив комнаты, что Влад снял у тёти Нины на сутки, были живые… Нет, они и были голографические изображения объёмной фотографии, только имитирующие живых! Эта голограмма позволяла ощущать, что квартира обитаема! Они, может, даже и двигались…

– На, режь! – Лена принесла круглое блюдо и нож, передав его Владу, – Только мне один кусочек маленький совсем…

Голографический двойник Шварценеггера на выстрелы не реагировал, он был муляжом, пришельцем в этом мире, изображением без плоти и запаха. Запаха… Здесь у Лены в спальне пахло Леной. Её духами, её бельём, просто ею. Леной пахло и там, на той квартире, в той комнате на час. Пахло даже трусиками, только ими больше. В чужой квартире, в чужой комнате, на чужом диване, среди чужих стен должен же был остаться чей-то запах? Но там, в той комнате, прошлой ночью, Влад чувствовал только запах Лены. Странно, но именно это сейчас, когда он смотрел на голографического двойника знаменитого актёра, это просто лезло в мозг, заставляло думать и настораживало. У голографических изображений не было запаха!

– Алло, гарем? Ты что, заснул?

Девушка наклонилась над Владом, пытаясь заглянуть в его глаза. А за распахнутым халатиком, пытающимся одной застёгнутой пуговицей соблюсти правила хорошего тона, показывая видимость приличия, яростно рвались на волю, в реальность, упругие белые груди с так жаждущими его поцелуев сосками…

– Ой… ─ Лена рухнула рядом, не удержав равновесия, выскальзывая из халатика, – Не трогай только там… – успела она прошептать, обмякнув, когда губы Влада коснулись одного из острых сосков, почему-то твёрдых и выпирающих из груди, – И там, ─ успела показать указательным пальцем на второй, такой же наглый сосок, девушка и выгнулась вдруг дугой, когда Влад, не отпуская первый сосочек, несильно сжал тот, на который она показала пальцем, нежно перекатывая его из стороны в сторону.

– Ты, точно, с ума сошла! – невольно удивился Влад, когда Лена через несколько секунд вскрикнула, вздрогнув, будто спазматически, всем телом и обмякла, растерянно улыбаясь.

– Ой, наверное, ─ слабым голосом отозвалась девушка, лёжа на диване в самой изысканной позе – ровненько, руки за головой, ноги чуть раздвинуты, открывая взорам желающих всё и вся. Налюбовавшись вдоволь, Влад провёл рукой по её животу вниз, дотронувшись легонько до розовой полосочки между набухшими складочками, заставив опять Лену вздрогнуть, потом нагнулся и поцеловал Лену в губы. Девушка не отозвалась, разрешив Владу потрогать её своим языком, спокойно лёжа в той же позе. Шварценеггер уже всех убил, воспользовавшись своим голографическим изображением и куда-то убежал за телевизор, в сторону двери.

– Так отрезать тебе тортик?

Лена молчала и Влад отрезав маленький кусочек, положил его ей на живот. Маленький кусочек чуть расплылся на горячем животике и слизывать его с тела Лены было делом долгим, но вкусным.

– Ай! Щекотно!

Наконец девушка не выдержала, проявляя признаки жизни, когда Влад доел уже почти весь кусочек.

– Не шевелись, простынь испачкаешь!

Влад накрыл рукой розовую щелку, оценив, что Лена напряглась, но промолчала, не стала говорить, чтобы он туда не лез ничем и продолжал слизывать с бархатной кожи девушки жирный крем, иногда надавливая на щелку рукой, что ставило Лену в тупик по поводу продолжения банкета на её животе. А Шварценеггер уже прилетел на Марс. Вместе со своим двойником, голограммой. Так эти люди, в комнате напротив, в квартире без запаха, голограмма? Живая голограмма… Нет, голограмма с живых людей! А зачем? Комнату тётя Нина сдавала до двенадцати часов дня – расчётный час в гостинице, но квартира не гостиница! Почему – до двенадцати? Комната, как сама тётя Нина объявила сдаётся посуточно, она как раз интересовалась, на какой срок Влад хочет комнату снять. На сутки? Сутки истекают вечером… А не в двенадцать! Хотя, по большому счёту, какая разница! Интересно, если бы они с Леной задержались дольше, не ушли бы в двенадцать, что сделала бы тётя Нина? Выгнала бы? Или эти соседи, жильцы, или кто они там были, перестали быть голограммой?