Даниил Фридан - Татуировка

Что-то мелькнуло под ногами! Да это мой бульдог с телом таксы, появившись из ниоткуда, с разбегу вцепился в брючину лежащего. Он меня защищал! Эта маленькая такса с физиономией бульдога, в которой еле теплилась жизнь! Я был растроган до глубины души:

– Хорошая собака! Косточку дам, две!

Я схватил верного уродца за ошейник, оторвал от корчившегося в пыли мужика, контуженного падением, и быстрым шагом заторопился во двор, пока эти двое в себя не пришли.

– Ой, да что же это делается! – заголосила какая-то бабка с авоськами. Всегда, где бы что бы ни случилось, поблизости обнаружится бабка с авоськой и этой фразой.

А что делается? – Середина 90-х делается. Тут такое сплошь и рядом! И всем на всё и всех пох!

Я закрыл дверь квартиры за собой на все имеющиеся замки и засовы. Косточки у меня не оказалось, и я дал своему таксо-бульдогу кусок курицы, которую размораживал себе на обед.

Отдышался, успокоился. Снял майку и подошёл к зеркалу. Вот она, моя левая рука. Моя – и не моя. Восставшая, непокорная. Сама совершающая поступки, диктующие мне следующие. И началось всё с татуировки. Это я понял чётко. Она – корень бед.

Я изучал её внимательно. Рисунок словно жил, пульсировал на моей коже. Если не всматриваться и издалека, он походил на чёрного паука, лежащего на спине полусогнутыми лапами вверх. И тут, к моему ужасу, показалось, что эти «лапы» шевелятся. Сжимаются. Мне стало страшно – я надел майку.

Как там запричитала эта бабка? – Ой, да что же это делается?

Пару дней я прожил по-мышиному, опасаясь выходить из дому и не отвечая на телефонные звонки. Боялся продолжения истории с рэкетирами. Хорошо хоть, что так совпало, и «мышиный» период пришёлся на выходные.

И ещё я был уверен, что мои коротко стриженые «друзья» милицию вызывать не будут. Западло это для них.

За это время левая рука, за исключением уже привычных симптомов левши и тепла в ладони, никак себя не проявляла и не беспокоила. Мой мозг усиленно работал, пытаясь найти первопричину произошедших с ней изменений. Я решил вернуться к началу – к рисунку, с которого сделал татуировку.

После недолгих поисков я обнаружил ту книгу, откуда скопировал изображение. Она принадлежала моему отцу. Когда я переезжал в эту квартиру, родители в целях разгрузки от хлама своей старой перевезли сюда часть ненужных книг.

Я стал внимательно её изучать. Называлась она «Скифские и сарматские курганы Воронежской области» и являлась сборником археологических статей. Скучная узкоспециализированная книга с детальным нудным перечнем раскопок и находок последних лет, датированных промежутком с VI в. до н. э. по III – IV вв. н. э. Так называемый скифо-сарматский период.

Перелистывая её, я наткнулся на интересующий меня рисунок и начал читать с начала соответствующей главы. Она была посвящена раскопкам чреды курганов на юго-востоке области, датируемых началом IV века до нашей эры.

В ней говорилось следующее:

«…комплекс из двенадцати курганов, расположенных очень близко друг от друга, и ещё один, под номером тринадцать на нашем плане, необычной формы, стоящий особняком к северу от них.

Раскопки двенадцати курганов выявили, что эти могилы были полностью разграблены. По редким фрагментарным находкам керамики и наконечникам стрел захоронения предположительно датируются концом пятого века до нашей эры – началом четвёртого века до нашей эры.

Стоящий особняком курган местные жители называли Кривым Курганом. По их рассказам скотина переставала давать молоко после выпаса вблизи этого места.

Высота кургана была одиннадцать метров. При обзоре сверху он был яйцевидной формы, приблизительно сто восемь метров в диаметре. При виде в профиль одна сторона кургана была пологой, а вторая – более крутой. Вершина смещена к северу.

С северного склона был виден воровской лаз, прорытый в древности. В ходе раскопок оказалось, что он заканчивался на глубине 7 метров. В нём обнаружен скелет мужчины и ряд плохо сохранившихся железных предметов. Очевидно, это были останки неудачливого грабителя могил.

По нашим предположениям, ход обвалился и придавил вора. Именно благодаря этому факту курган оказался нетронутым. Возможно, более поздние любители лёгкой наживы посчитали курган ограбленным.

Погребальная камера состояла из трёх помещений: небольшого «коридора», центральной квадратной комнаты – «зала» и отходящей от неё «кладовой».

В «коридоре» были обнаружены скелеты мужчины, очень высокого роста, лежащего в позе зародыша, и двух лошадей плохой сохранности и, уже у самого входа в «залу», третий костяк лошади большого размера. У ног мужчины находился скифский котёл среднего размера с костями барана. У левой руки – нож с костяной ручкой и колчан с 71 бронзовым наконечником стрел. Справа от тела были обнаружены два наконечника копья с подтоками и один наконечник дротика.