Ольга Маслюкова - «Рай» во тьме

– Сама знаю, что моей дочери делать. Давай вставай. Разлегся тут.

– Чего ты разошлась, – поднимаясь с кровати, пробурчал он.

Семейные трусы сползли у него до лобка, живот выпирал вперед. Он подошел и пухлыми руками провел по ее ягодицам.

– Уйди! – стукнув его по рукам, отстранилась от него Жанна.

– Подумаешь, королевна, – растопырив пальцы в сторону и виляя задом, прошипел толстыми губами Гриша.

Он вышел во двор. Жанна застегнула рубашку на пуговицы и вышла за ним следом. «Где же Дашка?» – думала она.

Гриша за углом сарая справил малую нужду и, входя в дом, проговорил:

– Твоя Дашка уже трахается с кем-нибудь.

– Дурак ты! Она же еще девочка.

– Девочка! А что девочки сейчас не востребованы? Ха-ха-ха, – нагло засмеялся он. – Я бы сам не прочь такую девочку.

Он подтянул трусы до пупка, хмыкнул и вошел в дом. Жанна последовала за ним.

– Ты что это болтаешь, козел драный? А? Ты что, спятил? Ну-ка говори, где Дашка?

Жанна так разозлилась на него, что невольно сжала кулаки, заподозрив неладное.

– Я тебя спрашиваю! Где Дашка?

– Да не знаю я, – развел руками Григорий.

– Что ты вчера с ней сделал? Паразит! – наступала на него Жанна.

– Я наказал ее. Она же бутылку разбила. Мне пришлось еще покупать.

– Ну-ка шуруй отсюда! Давай-давай, поторапливайся. Если я не найду Дашку, я убью тебя.

Жанна швырнула ему в лицо брюки. Он схватил их и стал быстро натягивать.

– Вот дура! Бешеная! – застегивая брюки, ругался Гриша. – Сама шлюха, и девка у тебя такая же.

– Что ты сказал? Говнюк вонючий!

Женщина схватила сковороду со стола и ударила его сзади по голове. Гриша повернулся и резко нанес ей удар в лицо. Жанна, падая, ударилась об угол шкафа.

Она лежала без движения, струйка крови вытекала из-под ее головы. Гриша, не обращая на нее внимания, в гневе выскочил из дома, хлопнув дверью. Бурча что-то под нос, он пошел в направлении магазина.

…Баба Маша не будила Дашу. Она испекла оладьи, чтобы накормить девчушку завтраком, достала из погреба варенье. «Пусть полакомиться, – подумала она, – бедная девочка. Такая хорошенькая. А глазки-то какие выразительные и умненькие. С характером девчонка. Может, такой и нужно быть в наше время. Молчунья только. Лишнего слова не скажет. Стесняется. Жизнь у нее несладкая».

Даша открыла глаза и услышала, как баба Маша шаркает своими тапками на кухне. Она надела свое платьице и сразу заторопилась уйти. Хозяйка остановила ее:

– И куда это ты направилась? Не позавтракаешь? А я так старалась.

– Вам и так большое спасибо. Приютили меня, – по-взрослому ответила девочка. Я домой пойду. Мама, наверное, ищет меня.

– Нет. Ты сначала поешь. Дома все равно не накормят, – настаивала баба Маша.

Даша посмотрела на оладьи, которые красовались на тарелке, проглотила слюну и не смогла устоять перед таким соблазном. Ведь она даже не помнит, когда мама пекла для нее оладьи. Переборов стеснение, она села за стол. После завтрака поблагодарила бабу Машу, попрощалась и направилась к своему дому.

Калитка была открыта настежь. Даша закрыла ее за собой и прислушалась. В доме было тихо. Осторожно переступив порог, она вошла и увидела мать, лежащую на полу. Девочка быстро подошла к ней. Голова матери лежала в луже крови. Даша закричала:

– Мама! Мамочка, вставай! – Жанна молчала.

– Мама! – кричала Даша. – Мамочка! – Она обняла мать и заплакала.

– Мама, вставай! Мамочка, поднимайся, – просила ее Даша.

Даша рыдала над телом матери. Она не понимала, что произошло, но видела, что мать не подает признаков жизни.

Баба Маша в это время решила сходить в магазин. Она вышла за калитку и приостановилась возле дома Даши. Окно было открыто и ей показалось, что кто-то плачет. Женщина прислушалась и, узнав голос девочки, бросилась в дом. Увидев склонившуюся над матерью Дашу, схватилась за сердце и присела.

– Ой, Господи, – заголосила баба Маша. – Господи, что же это случилось. Дашенька, подойди ко мне.

Даша отошла от матери, подошла к бабе Маше, прижалась к ней, и они громко заплакали.

– Детка моя, поплачь, поплачь, – приговаривала баба Маша, вытирая катившиеся ручьем слезы. – Горе случилось. Ой, какое горе, детка. Милицию нужно вызвать. Пошли, Дашенька, пошли отсюда.

– Мамочка, мамочка, – плакала навзрыд Даша, держась за руку бабы Маши.

Обняв девочку, женщина вышла из дома.

У бабы Маши подкашивались ноги. Она держалась одной рукой за сердце, другой – за руку Даши.

– Дашенька, – сквозь слезы говорила она, – пойдем к соседке, позвоним в милицию.