Андрей Шкарубо - Среди нехоженных дорог…

Андрей : За что его сюда?

Бачков : Амнезия, или попросту потеря памяти. Бродил тут по соседству в закрытом военном городке. Патруль его подобрал и сюда доставил. При нём был дипломат, в нем японский фотоаппарат и дорогое иллюстрированное издание сказок Пушкина. И никаких документов. С его слов, его зовут Валерий Воронин, проживал в Петропавловске.

Андрей : Ну, и в чем проблема? Не могут найти родственников?

Бачков : Проблема в том, что в Советском Союзе два Петропавловска, один – на Камчатке, другой – в Казахстане. Судя по тому бреду, что он несет, он, похоже, жил в обоих, но когда начинаешь расспрашивать, кто он и что он, есть ли родственники или друзья, он начинает гнать такое, что не поддается никакой расшифровке. Во всяком случае, в его диагнозе записано, что он не агрессивный, дружелюбный тип, который может находиться в обычной больнице. Вот и приходится терпеть болтовню этого Винни Пуха.

Андрей, со смешком : Да, на медведя он похож. Да и сила у него, похоже, тоже медвежья.

Бачков : Если честно, то мне наплевать, кто он и что он. Я повидал достаточно, чтобы не совать свой нос не в свои дела.

Уходя из столовой, он сказал, обращаясь к Андрею : После завтрака получишь свою дозу, и можешь выметаться во двор на прогулку.

Звуки птичьего щебета.

Выйдя во двор, Андрей увидел недалеко от крыльца обнаженного по пояс парня, занимающегося гирей, и, подойдя к нему, спросил : Двадцатка?

Цветочкин (худощавый спортивного вида парень) : Что?

Андрей : Двадцать кг?

Цветочкин : Угу.

Андрей : А что, здесь разрешают?

Цветочкин поставил гирю на землю : Нет, конечно. Это ребята принесли, вот втихаря занимаемся, потом прячем в кустах сирени. Хочешь попробовать?

Андрей : Давай.

Цветочкин, отметив энергичные движения Андрея, сказал : Молодец, держишь форму. А я пока в полную силу не могу: ребра ещё болят.

Андрей : А что у тебя с рёбрами?

Цветочкин : Менты три ребра сломали.

Андрей : Что, тоже из-за фестиваля попал?

Цветочкин : Нет, у меня с моим участковым проблемы возникли.

Андрей : А ты откуда?

Цветочкин : Посёлок 37-й километр знаешь?

Андрей : Ну.

Цветочкин важно : А фамилию Цветочкин слышал?

Андрей : Гарик Цветочкин?

Цветочкин : Да.

Андрей : Слышать – не слышал, а видеть – видел. Она крупными буквами намалёвана на сарае у железной дороги. Если электричкой едешь, то видно: Гарик Цветочкин. Ты намалевал?

Цветочкин : Не-а. Пацаны. Мы в этом сарае гирями занимались. Я двухпудовку больше других толкал, вот ребята мою фамилию красной краской и намалевали на сарае.

Андрей : А с участковым чего не поделили?

Цветочкин : Да, понимаешь, дочка его стала к нам в сарай шастать.

Андрей со смешком : Что, тоже спортом увлеклась?

Цветочкин : Да, академической г’еблей. Папаша её пытался нас несколько раз разогнать, мне грозился голову и всё что ниже оторвать. Я его послал подальше, говорю, мы её сюда на веревке не тянем.

А через неделю забирают меня с работы, сажают в воронок и в ментовку на допрос. Ты, говорят, у кого-то там с машины колёса поснимал. И в зубы, для достижения консенсуса, чтобы признавался, значит.

Я тому, кто мне врезал – встречной правой, тоже в зубы. Он с копыт полетел и ударился затылком о ключ – у них в сейфе ключ торчал – короче, пробил тем ключом голову.

Тогда они озверели, и давай меня молотить всей шайкой. Пинали так, что три ребра сломали, а уже в карцере, куда меня забросили, у меня отек лёгких начался: плевра отошла.

Ну, они испугались, что помру у них, стали деньги предлагать: бери, говорят, и помалкивай, а то хуже будет – а мы тебя в больницу отвезём, скажем, на улице подобрали избитого.

Андрей : А ты чего?

Цветочкин : Отказался, естественно. Я на этих сук спокойно смотреть не могу, не то, чтобы с ними о чем-то договариваться. Жаль, что я того гада вовсе не убил.

Андрей с улыбкой : Ну, это ты напрасно на них так. С больницей то они тебя не обманули, травматологию, правда, с психиатрией перепутали, но для легавых это простительно: откуда им знать, где лечат голову, а где, скажем, жопу.

Цветочкин тоже улыбаясь : Да где уж им: у них у самих-то голову от жопы не отличишь.

Андрей : А выжил-то ты как? Отек легких – дело нешуточное. Они что, тебя здесь лечили?