Александр Холин - На краю вулкана. Сказки для взрослых, или Неадекватные мысли об адекватных событиях

Тогда она стала приходить днём и из кустов на опушке следить за человечьим жилищем.

Однажды ей повезло. Совсем близко на тропинке волчица увидела знакомый белый бант. Она так же ловко выпрыгнула из кустов и упала у ног человека. Тот снова пискнул, но узнав волчицу, спокойно подошел к ней и протянул лапу.

С этой поры они стали встречаться каждый день. Вместе играли, кувыркались на лесных полянах, даже купались. Человек оказался девочкой по имени Люша. Всё это волчица узнала, поскольку Люша стала обучать её человечьему языку.

Волчица делала поразительные успехи. Разговаривать у неё не получалось, зато всё, что говорила Люша, волчица прекрасно понимала. Она уже знала, что лесистый холм называется Николиной горой, что человечьи берлоги – дачи, что Люша живёт в городе. Хотя что это такое понять было пока невозможно. Но сильнее всего заинтересовало её то, что в городе есть Зоопарк, где живёт много-много животных и даже есть слон, и жираф, и крокодил.

Потом наступила зима, Люша уехала. Наверное, в город. Но волчица уже настолько обучилась человеческой речи, что стала понимать не только свою подружку, а и всех человеков. Это была её тайна.

Зимой на некоторых дачах тоже жили, но в основном охотники. Волчица безошибочно научилась распознавать своих врагов: почти все они были толстые, с маленькими заплывшими глазками. Даже воняло от всех одинаково. От этой вони хотелось чихать и волчица убегала подальше, чтобы не выдать своё присутствие.

Но были и другие люди. Они разговаривали, разговаривали обо всём, а волчица слушала и запоминала. Она впитывала в себя информацию, словно губка. И очень обрадовалась, когда услышала в одном из разговоров про Зоопарк. Ещё летом Люша рассказала, где он находится.

– Только тебе, – говорит, – туда всё равно не добраться. А со мной нельзя. Я когда узнала от папы, что ты волк, ничуть не испугалась. Ты мне веришь? Но это я не испугалась, а другие испугаются и убьют.

Пришла весна. Потом новое лето. Люши не было. Волки разбрелись кто куда: многие попали в лапы охотников прошлой зимой, другие просто ушли. Лес опустел.

И тогда волчица решилась.

Как стемнело, пробралась к дороге и вдоль неё, прячась за кустами, за деревьями, обходя многочисленные дачи, двинулась к городу. Скоро на пути стала неодолимая преграда: крутая насыпь, по верху которой непрерывным потоком неслись железные повозки с яркими глазами, которые называются у людей автомобилями. И только в одном месте в насыпи была широкая дыра. Но и там изредка проскакивали железные и глазастые.

Волчица долго выжидала. Потом, улучив момент, стрелой промчалась под мостом и сразу в сторону, в темноту. Всё получилось. Правда это была уже обманчивая темнота. Совсем недалеко волчица увидела множество ярких глаз, как на железных повозках, даже намного ярче. Это и есть город – поняла она.

Темнота здесь сохранилась только обрывками, клочками, пятнами. Но и к этому волчица приспособилась. Только за одну ночь ей до Зоопарка добраться не удалось, и целый день до вечера пришлось прятаться в подвале одной очень большой дачи. Но с наступлением темноты волчица опять отправилась вдоль дороги: всё прямо, прямо. До моста. За ним надо будет свернуть чуть в сторону.

Пока всё шло хорошо. Просто она не знала, что бродячих собак в городе великое множество и что внимания на них никто не обращает. У моста через реку ей снова пришлось долго ждать. Люди в этой части города ходили туда-сюда даже ночью. Но, наконец, она проскочила и мост.

Зоопарк волчица узнала издали. По запаху. Так могут пахнуть только звери. Но к родному звериному запаху примешивался ещё какой-то, незнакомый.

Пробежав вдоль забора, она обнаружила лазейку и юркнула туда. Сразу стало тихо. Сюда почти не доносился рёв железных повозок, не было ослепляющего света. А вот темнота была и по ней волчица порядком соскучилась. Только луна сегодня светила во всю мощь, но это было уже своё, родное.

Куда же идти? Люша говорила про слона, но не рассказала какой он. Где его искать? Вдруг в глубине Зоопарка раздался вой. Вой одинокого волка! Не может этого быть! Люша ничего не говорила про волков.

Волчица подалась на вой и скоро вышла к скале, вокруг которой стояла высокая загородка из прутьев с заострёнными наконечниками. В скале виднелось логово, а возле сидел большой серебристо-серый волк и, подняв морду к луне, пел. Пел что-то своё. Даже волчица не смогла сразу понять – что?

Скорее, это была вовсе не песня – плач! Ведь он никуда не мог выйти, не знал, что такое запах ветра, шум леса, не испытывал азарта погони за добычей, не прятался от охотников, не дрался с сородичами, доказывая свою силу. Да, это был плач. Плач пустоты.