Михаил Шелков: Проект «Калевала»

Если гость Бирмингема случайно заплутал в центре и поворачивал с оживлённых улиц к набережным многочисленных каналов, то ему открывался совершенно иной город! Город, в котором не было суеты, шума и толкотни. Человек словно перемещался в параллельную вселенную, настолько отличался нижний ярус Бирмингема от верхнего. По набережным было разбросано множество ресторанчиков и кафе в итальянском стиле, по узким каналам неторопливо ковыляли баржи-гондолы, длинные и неповоротливые, как лимузины на автострадах. А сама водная гладь в солнечную погоду отражала город зеркально…

Шотландец Скотт Брайан в это утро бежал по набережной, радуясь солнцу, радуясь водным зеркалам, радуясь жизни. Он успел очень сильно полюбить необычный город, но сейчас был рад поскорее покинуть его. Сбежать прочь. Так он стремительно направлялся в сторону центрального вокзала.

Скотт, как оказалось, был очень похож на Бирмингем. С виду – обычный человек, имеющий семью, работу, привычный круг общения. Но внутри него, в сердце, затаился иной, параллельный мир, таинственный и туманный, мир мечтаний и грёз.

Однако Скотту повезло меньше, чем городу. Если на таинственные набережные Бирмингема туристы заглядывали довольно часто, то внутренней мир Скотта остался непостижимым для людей, которых тот считал близкими. Наверное, для всех, кроме одного. Единственного понимающего друга, к сожалению, немного позабытого. Но сейчас Скотт изо всех сил спешил к нему.

Когда-то давно Скотт уехал учиться из родного Камелона, тихого местечка рядом с Фолкерком, в Глазго. Жизнь в Камелоне была скучна и однообразна, как и в любом другом небольшом поселении Шотландии. Чистые опрятные домики с ухоженными садиками могли радовать глаз проезжего путешественника или пожилого человека. Но молодые люди, полные сил и энергии, жизненных стремлений, лелеющие желание изменить мир, без сожаления оставляли свою малую родину и стремительно мчались туда, где шансов для самореализации представлялось куда больше.

Но со временем Скотт понял, что уклад жизни в Глазго ничуть не лучше. Крупный промышленный и деловой центр Шотландии диктовал свои законы с размеренным, неторопливым бытом без счёта времени. Оно будто бы застряло между серых грузных домов города.

Потому, получив образование историка и учёную степень магистра искусств 1, Скотт отправился покорять Лондон. Сначала столица Великобритании стала для Скотта самым комфортным местом на земле, местом, где он наконец-то мог себя чувствовать счастливым. Бешеный ритм жизни, казалось, был изначально предназначен для него. Его завораживали богатая история города, его архитектура, нравы, традиции… Но вскоре эйфория сменилась разочарованием… С каждым новым днём Лондон являл Скотту свои новые обличья, многие из которых молодой шотландец просто не мог принять.

Овладеть своей будущей профессией Скотту захотелось ещё в детстве, лет в десять, когда он впервые побывал на развалинах старинного шотландского замка, недалеко от Фолкерка. Это произвело на мальчика неизгладимое впечатление. В своих детских фантазиях он представлял, как башни этого замка устремляются к небу, повсюду развиваются яркие полотна с замысловатыми гербами, а из ворот колоннами отправляются в очередной поход тяжеловооружённые воины в стальных доспехах.

Взрослея, Скотт горячо желал, чтобы детские увлечения стали его основной работой в зрелом возрасте. В чём именно это должно заключаться, он даже не предполагал. Но в Лондоне, поначалу так ему понравившемуся, Скотт мог применить своё образование, только работая гидом в различных туристических фирмах. Конечно, он также мог бы работать в университете, или, того хуже, в школе. Преподавать историю таким же студентам, каким он сам был недавно. Но вот этого Скотту не хотелось вовсе!

Работа гидом в каком-то роде давала простор для творчества. Скотт мог годами выковыривать новые и новые интересные факты из британской истории, делиться ими с другими, заодно заниматься научной деятельностью и даже прогрессировать в своей профессии. Вот только огромный город за всё время пребывания в нём так и не смог подарить Скотту даже доли тех эмоций, что подарили в детстве руины небольшого замка…

Скотту даже тяжело было фантазировать, рисовать перед глазами картины прошедших лет. Находясь в Тауэре, он не мог представить себе времена Вильгельма Завоевателя, потому что этому мешали бесконечные щелчки фотоаппаратов, раздававшиеся повсюду. На брусчатых улицах не оживали средневековые воины, вместо них по улицам бродили люди всех рас и национальностей, образуя безумную пёструю толпу. Скотт не был ни ксенофобом, ни националистом, но никак не мог смириться с фактом, что англичане, да и вообще британцы, по статистке уже не составляют даже половины населения многомиллионного города. А побывав в районах Ньюхэм и Брикстон, он вообще испытал культурный шок. Даже не хотелось верить, что Лондон может быть и таким … Но приходилось принимать как факт…