Виктория Лик - Живой дневник

Обреченность… Что такое обреченность? Если разложить по слогам, получается: «Обрезанная речь». Обреченность – это невозможность говорить, обрезанная жизнь. Что есть жизнь? Жизнь – это возможность творить самую суть жизни. Каждый творит ее по-своему. Кто-то творит карьеру. Кто-то творит семью. Кто-то творит книги, картины. Некоторые творят самого себя. Что творила я? И потому меня и обрезали от жизни, что я перестала творить? Стала жить чужой мне жизнью, жить по инерции, без огня и вдохновения? Я написала, что не хочу «Завтра» с предсказуемым сюжетом жизни. Но разве без болезни мое «завтра» было бы лучше? Обычная скучно-серая жизнь обычного человечка. Жизнь, покрытая плесенью и пылью не пройденных дорог. У меня был выбор в самом начале пути, и что выбрала я? Мужа без любви, дом без души, работу без радости. И жила ли я все это время, или мне просто снилось, что я живу? И вот я проснулась… Нет, я бы и дальше спала в своих иллюзиях, меня разбудили и сказали: смотри! Смотри на свою жизнь! Не пора ли жить по-новому? Но вот не сказали: «как?» А я не знаю…

Решила не записывать информацию о лечении и посещении врачей, зачем расстраивать себя лишний раз. Вот я думаю: если придется отрезать грудь (надо посмотреть в инете, как грудь выглядит после операции), надо попросить врачей отрезать сразу две. Зачем мучится с протезами, лифчиками, если можно стать просто пацанкой. Многие лесбиянки утягивают и прячут грудь, а мне и прятать не придется, …буду настоящей амазонкой. Кстати, интересная мысль: а почему я никогда не была с женщиной? Может, стоит попробовать, пока не поздно?

Сегодня снова выборы… Такое чувство, что мы постоянно должны выбирать: кто будет говорить нам, как жить и что делать. Практически каждый год мы как стадо баранов покорно идем на заклание, нам все равно… Те, кого мы выберем, нам скажут: что нам есть и что носить… Когда нам спать и когда идти на работу. Выборы, выборы… Мы и так, без этих политтехнологов, ежедневно выбираем, что делать: вставать рано или понежиться еще чуть-чуть… И вообще: жить или не жить…

А я вот выбираю, как мне жить дальше… Уже третий час сижу в инете, смотрю, выбираю…

Оказывается, медицина шагнула далеко вперед. И у меня бабушкины представления об операции. Давно уже никому не отрезают грудь. Просто удаляют часть и это совсем не страшно. В общем, жить можно. Это же не лицо. Говорят, что шрамы украшают мужчин. Но современная хирургия так шагнула вперед, что шрамов и не будет. Пластика и все такое… Коррекционное белье. Пока не сталкиваешься с болезнью, не знаешь ничего. Пользуешься слухами и бабскими разговорами. И веришь им. «Вот у моей знакомой…» – говорит одна. «А мне сказали…» – вторит другая. Знания на уровне сериалов. Я не смотрю сериалы. Мне скучны все эти «Дорогой, давай все обсудим…» – и целая серия: почему, зачем, от кого, и кому. Но как часто я пользуюсь непроверенной информацией! «Моя подруга сказала…», «Один знакомый попал в аналогичную ситуацию…» «Вчера в новостях показали…» Вот так и живем. Глупо и наивно верим всему, что нам говорят знакомые, телевидение, газеты. И даже не пытаемся проверить. Почитала про Анжелину Джоли… Вот настоящий сильный пример. И плевала она на мнение мужчин относительно ее внешности с высоты Статуи Свободы. Мне бы ее уверенность… Мне все ж страшно… Может пойти и отвлечься на избирательный участок? Посмотреть, кто нам снова обещает «Рай на земле»?

Нет, скорее всего, это ошибка. Ну не может быть, чтобы именно у меня был рак: в нашем роду никто не болел, наследственность нормальная. Вот моему дяде тоже ошибочный диагноз поставили, долго лечили от несуществующей болезни и чуть до смерти не долечили. Тогда он сам ушел в тайгу к бабке-целительнице и через месяц вернулся абсолютно здоровым. Врачи только руками разводили: мол – чудо! Да не было никакого чуда, просто надо ответственней относиться к своей работе. Думаю, что стоит сходить к другим врачам и проверить первоначальный диагноз. Завтра еще к экстрасенсу загляну. Говорят, он диагноз ставит даже по фотографии и никогда не ошибается.

Вспомнила, как я в детстве утонула. Правда-правда. Упала с надувного круга в воду и сразу – на самое дно. Нет, там было не глубоко, взрослым по пояс. Но я упала и утонула. И вот лежу я на дне, красиво так, рыбки мимо проплывают – мальки какие-то. Пузырьки поднимаются вверх. Солнечные блики по поверхности скачут. Вы когда-нибудь видели солнечные блики на воде с другой стороны? Я запомнила эти блики на всю жизнь: это было фантастически! Но тут мне вдруг стало плохо, в груди появилась боль, словно ее кто-то сжал, так сжимают резиновую игрушку, когда хотят выпустить из нее воздух. И мне до жути захотелось вдохнуть. Вдохнуть, скинуть эти объятия неведомого мне существа. Существа, которое не давало мне дышать! И я вдохнула. Полной грудью. Потом я помню только то, как я выскочила из воды, по берегу с криками носились люди, а все дети были на берегу. И подскакивает ко мне мама и начинает ругать. При всех. Что я такая плохая, как я могла ТАК с ними поступить и ТАК шутить нельзя. Но я же не шутила. Честное слово, я не шутила. Я просто утонула. Мне в тот момент так хотелось, чтобы меня взяли на руки и прижали к теплому телу, мне было так холодно. Потом меня взял на руки папа и понес куда-то, но руки эти уже не были теплыми. Сейчас я понимаю, что у мамы был шок, истерика. И она по-другому просто не смогла выразить весь ужас происходящего. Но мне от этого не легче.