Альберт Карышев - Сон (сборник)

Через минуту ребенок закричал пронзительно о том, что родился.

Я – душа, я – сущность Ульянова-Ленина, и нет мне покоя…

В межпланетном пространстве, в беспредельной пустыне космоса нас мечется довольно мало, не способных к переселению, обреченных на вечное скитание человеческих душ. Всех, конечно, не перечислишь, но тут души Нерона и Суллы, Тимура, Чингисхана и Батыя, Ивана Грозного, Кромвеля, Робеспьера, Наполеона, Гитлера, Сталина, ну и прочих, вставших над людьми личностей, схожих грехами, но виноватых по-разному.

Среди душ великих грешников есть жуткие, сатанинские, неукротимые, изнывающие в сладострастии лютой злобы, но есть смятенные, угрюмые, печальные. Сатанинские ненавидят смятенных, а те сторонятся сатанинских и избегают сближения между собой. Каждая из угнетенных душ хочет скрыть от товарки по несчастью, как вся корчится в ужасных муках, извивается змеей, бьется смертельно раненной птицей от бешеных скачков напряжения своего поля.

Бог не наказывал нас. Бог милостив… Есть ли Он, впрочем, Бог – верховное Существо? Что-то я никогда не зрила прочерченного таинственным сиянием Божественного силуэта. Ах, как было бы просто, как славно: попросила душа прощения у Всевышнего, скинула с себя цепи грехов и, легкая, чистая, светлая, отлетела в Царствие Небесное! Не могу изощренно рассуждать – это предназначено для интеллекта, моя же философия чувственна, – но передаю вам, люди, вот что. На Земле я была напрочь безбожной, в космосе обрела Бога. Не поверила я, что Бог – Существо. Он – высшее озарение души, познаваемое в муках совести, в великом труде очищения. Его не хватило душе живого Ульянова-Ленина, чтобы он после смерти всегда считался пророком…

Пустота. Царство вечной ночи и лютого холода, «абсолютного нуля». Белые сгустки звезд, взвешенные в космосе, как воздушные шары в атмосфере. Солнечные ветры и облака звездной пыли. Трассирующие потоки электронов и нейтрино. Мертвая тишина, но порой вдалеке – словно скрежет зубов и чьи-то безумные вопли, стоны. Кто знает, какими вселенскими катастрофами рождаются эти дьявольские звуки?

Мы, сверхгрешные души, перемещаемся во множестве пространственных координат, но не меняемся во времени. Мы цельны, как лучи света; звездная пыль и солнечный ветер иногда разрывают нас, но части тут же опять соединяются в целое. Можем мы быть и скорыми, как лучи: нынче у одного Солнца, завтра у другого. Мы не сгораем и не замерзаем, не гибнем от магнитных бурь и ядерных взрывов. Нам все равно куда лететь: к пылающим звездам, застывшим мирам или живым планетам, и только к Земле не дано сверхгрешным душам приблизиться, Земля не подпускает нас, мы давно потеряли ее из виду и не отличаем от звезд…

Я, душа Ленина, вечно странствуя по Вселенной, несу наказание за грехи, но подчиняюсь я не воле Провидения, а объективным законам переселения человеческих душ. Вы, на Земле, уже потихоньку догадываетесь, что душа – энергия личности, и она не умирает, а отлетает и на сороковой день после кончины плоти – если успеет к сроку – вселяется в других людей, в животных, птиц или даже в неживые предметы. Но вам и в голову не придет, что сущности всемирных грешников переселяться не могут, у них особые свойства поля, и Земля отбрасывает их на звездные расстояния. Да и кому нужны мрачные, преступные и страшно усталые сущности?

В каком я теперь созвездии, не ведаю. Мимо, словно пушечные ядра, проносятся метеориты. Близится гигантская спиральная туманность, медленно поворачивается она, в ее вихрях все различимее отдельные звезды, из чудовищной дали похожие на снежные катыши, малые, славно теннисные мячи, и побольше – с капустные кочаны, и вот я уже в центре спирали, в сонме крутящихся звезд. «Боже, какое зрелище!» – подумал бы человек и смертно ужаснулся бы, и потрясенно восхитился. А мне, душе прегрешного вождя, все равно. Я привыкла. Тоскую по Земле, ищу ее, мечтаю однажды приблизиться к планете.

Знаю, что делается в родной стране, кровоточу, самоистязаюсь в судорогах от собственных энергетических бурь. Все рассказывают нам души мертвецов, в ожидании срока переселения витающие меж звезд. Говорить словами мы не можем, передаем информацию через соприкосновение. Иные из моих сообитательниц по космосу кидаются на новые души, как гарпии, обвивают их и переплетают, пронизывают силовыми линиями агрессивных полей – требуют известий о Земле. И слухи разносятся по всей Вселенной.