Сергей Шведов - Похороны Деда Мороза

Все готово. Она отступает в сторону и смотрит на могилу, любуясь ею, как любовалась когда-то дома вместе с дедом, когда они вдвоем наряжали елку под новый год. Теперь она делает это одна, но навыки еще сохранились, и Люда даже сама себе удивляется, как ловко и красиво ей сегодня все удалось на морозном ветру. Пламя свечей трепещет, но даже не гаснет, игрушки мерцают своими круглыми налитыми боками, и вид украшенной елочки на могиле приводит ее в некоторое оцепенение. Ей и смешно, и боязно одновременно, но сегодня она довольна своим потайным делом, которое удалось исполнить настолько легко, что даже осталось время посидеть и подумать. Она присаживается на корточки перед могилой, на которой золотыми буквами по граниту выбито имя дедушки и дата его внезапно случившейся смерти, и старается вспомнить, но почему-то никак не может вытащить из своей памяти его лицо. Фотографии тоже нет, и это ее смущает. Лицо деда постепенно изглаживается из сознания, обрастая ранее не существовавшими подробностями, большими щеками, мохнатыми густыми бровями, волосами, пучками торчащими из ноздрей, и густой бородой, но Люде уже трудно сказать, было ли все это у дедушки или нет. Она заворожено смотрит на мерцающие огни свечек на елочке, и ей хочется теперь хоть немного знать, напрасно ли она затеяла этот свой поход в новогоднюю ночь или нет. Она еле слышно бормочет себе под нос, но так, что голос ее все же понесся по ветру:

– Слышишь ли ты меня?!

Ветви елей над головой в вязаной шапочке шумят и скрипят, осыпая ее хлопьями снега. Сквозь свист зимнего ветра голос, как в детской сказке, напрочь теперь забытой, ей чудится чей-то знакомый голос, и хотя надежды почти не осталось, кажется, он все-таки отвечает, ворочаясь там, у себя, в новом жилище, под землей и сугробами.

И тогда она без слов понимает его, склонившего над ней сверху мохнатые брови. Ее рука застывает словно в бесформенном пионерском салюте, держась ладонью за лоб, пульсирующий и горячий, в голове, отдаваясь звоном, звучат команды и несутся первые указания, и план возмездия неверному жениху и его новой пассии складывается сам собой, как по мановению волшебной палочки, и Люда сидит в сугробе над засыпанной снегом могилой, счастливая и довольная.

Большая жизнь впереди.

С самого детства Азамат мечтал попасть в большой город. Село, где он жил, лежало в отрогах снеговых, с вечными ледовыми шапками гор, напоминавшими папахи седых пастухов, в долине, куда вели всего две дороги, и обе в другие деревни. Той, что шла выше, он никогда не пользовался, если только не приходилось вместе с дедом искать сбежавших овец, там жили нехорошие люди, враждовавшие издавна с их огромной семьей, а по той, что спускалась вниз, часто бегал к друзьям и соседям, там же была его школа, а за тем селом лежало еще село, а за ним и другие, словом, даже до маленького городка Азамат так и не смог добраться все детство.

В его мечтах город всегда был огромным и вырастал до небес, словно далекие снежные пики, поглядеть на которые он с ребятами ходил по верхней дороге в хорошие дни. Они были седые и строгие, словно его дед Азиз, и возвышались в далеком тумане, как грозные часовые, маня сладкой иллюзией, что до них можно легко дойти за день или два. Но это было не так, и взрослые, боясь за своих ребятишек, каждый раз объясняли им, насколько они ошибались, показывая старую карту геологических изысканий с выцветшим штампом «Секретно», выкраденную из лаборатории, где были нанесены все четкие координаты и расстояния местности. По ночам, пугая их перед сном, рассказывали истории про ребят, которые пробовали когда-то дойти туда сами и не вернулись, называли даже фамилии, их Азамат не слыхал никогда.

Впрочем, он знал, что горы опасны и таят в себе зло. Еще давно, когда мальчику было лет пять, отец Азамата упал в большую расщелину и так повредил себе ногу, что больше не смог работать геологом, искавшим в горах руду, никель и марганец, и прочие редкие минералы. Он загрустил и запил, и даже дед Азиз не мог ничего с ним поделать. Теперь семья занималась разведением коз и овец, у деда давно была большая отара, и с ранней весны он гонял ее с помощью Азамата по лежавшим выше лугам, ссорясь с другими владельцами живности и местным начальством. В ссорах активно участвовала и баба Зарема, как называл Азамат свою бабушку, она приходила на помощь деду в самый опасный момент и брала ситуацию в свои руки, и от противника только перья летели, как любил потом говаривать дед. Да и неудивительно, бабушка всегда была важной птицей, она уже сорок лет работала в школе учительницей русского языка и литературы и знала, кому что сказать.