Канта Ибрагимов - Седой Кавказ. Книга 2

– Я, конечно, патриотка, – уже во время трапезы говорит хозяйка дома Ясуева Малика, – но мне дороже личные симпатии, и посему я голосовала за секретаря горкома. Как-никак он и живет ближе к нам, в нашем подъезде, а Букаев только в соседнем.

Как ни странно, многие мыслили и действовали в этом вопросе иначе, тем не менее сейчас вслух ничего не говорят, делают вид, что рты набиты едой, и только вольнодумец и посему не член клуба Султанов категоричен.

– В этом нет ничего удивительного, ведь вы поддержали своего по крови, и я считаю, что правильно сделали.

– Что за вздор? – насупилась Малика, от гнева у нее вилка выпала из рук, пачкая дорогое платье, гулко упала на роскошный ковер. – Я настоящая чеченка, и если кто не верит, может посмотреть в мой паспорт.

– Вы не так меня поняли, – хотел ретироваться Султанов, но было поздно. Малика презренно отвернулась от него, и в последующей застольной беседе несколько раз очень искусно поддевала врача, со смехом упоминая о его злоключениях и, чтобы окончательно сокрушить его, поинтересовалась: «А не могут ли окружающие заразиться?»

Хотя присутствующие и заискивали перед Ясуевой, хоть и готовы они были перед ней «стелиться» в угодливости, тем не менее вайнахи знают, что столь вольное поведение женщины по отношению к мужчине недопустимо. За столом непривычная неловкость и даже замешательство. Наиболее прозорливые пытаются сгладить обстановку, перевести разговор в другое русло, и свести колкости женщины, могущественной женщины, к неудачной шутке.

Не только лицо и шея Султанова, но даже блестящая лысина залились пунцовой краскою. Он больше ничего не ел, просто тыкался в тарелки, скрывая раскрасневшееся, вспотевшее лицо, и сидящие рядом с ним слышали, как его каблуки выбивают на ковре нервную чечетку.

К удивлению всех, он повел себя, как мужчина – не вступил в диспут с хозяйкой и после еды по-английски, тихо удалился.

– Слава Богу! – воскликнула Ясуева.

– Нечего приглашать чужаков, – теперь дружно поддержали ее все. Никто, тем более Малика, не знал, что в этот вечер в душе Султанова зародилась яростная злость, и не только к Ясуевой, но и ко всем, кто с ней связан, и прежде всего к ее отцу, и что в последующем эта мелкая межличностная неприязнь перерастет в ненависть, в упорное противостояние, и в результате их столкновения, их бахвальства, алчности и властолюбия, пострадают не они, люди обеспеченные, защищенные, а их простые сограждане, те, кто не называет себя чеченцем и является им, те, кто и в радости и в горе живет в Чечне, рожает в Чечне, умирает в Чечне и не мыслит себя вне Чечни… Но это позже, а ныне торжественный прием продолжается.

Между многочисленными блюдами – пылкие тосты, щедро разливается спиртное. Непьющих, кроме Ясуевой, нет, есть только употребляющие шампанское, коньяк или водку. Наконец, от чревоугодия устали, по примеру Малики, все встали вокруг стола, выжидая, пока прислуга поменяет сервировку и подаст десерт.

Как таковой, класс прислуги отсутствует, к тому же коммунистический режим это запрещает. Тем не менее эту роль выполняют бедные родственники. Чтобы беднота, отъевшись, не зазнавалась, их держат на «коротком поводке», особо не вознаграждая. Родня однако тоже виновата: у вайнахов в прислуге быть позор, и оправдываясь, говорят, что просто помогают «дорогим родственникам» организовать пышное застолье, а за такие услуги не платят. Богатые, как правило, скупы, из принципа они готовы три цены переплатить таксисту, а наутро жалеют пятак на автобус. Так и с родней-прислугой: изобилие для гостей рекой, а на сумку уходящего родственника косятся, считают, что обирают их, обворовывают, обманывают. От этого – скандалы, размолвки. Однако беднота есть беднота, и чем пахать у чужого станка, лучше облизывать щедрое родственное корыто. Возвращаются они к преуспевающим и с миной угодливости и почитания в три погибели вынужденно склоняются; и все это бескорыстно и безвозмездно. Просто помогают они, и все пошло по новому кругу до нового перехлеста эмоций, до окончательного неприятия друг друга, скрытой вражды, отягощения родства…

Это закулисное отступление гостей не интересует, они до изгиба ребер наелись, по горлышко напились, и тем не менее с любопытством и вечной алчностью ожидают, что же подадут на десерт. А десерт, как и обед, разнообразен, красочен. Из обкомовской столовой доставили дефицитные заморские фрукты – ананасы с бананами; с фабрики-кухни – изыски кондитеров; из ресторана «Кавказ» – шоколадное мороженое со смородиной и малиной; из кафетерия «Столичный» – многоярусный торт с надписью «С новосельем!».