Павел Патлусов - Сказки провинциала

Перед бабушкой появилась юная балерина и начала крутить обороты на одной ноге так, что у всех закружилась голова, затем она сделала растяжку…

– Вы видите, какой блеск у неё в движении, какая выразительная шея, и как посажена голова… У вашей девочки совершенно нет данных для балета.

– И что же Вы посоветуете? – со слезами на глазах спросила преподавателя Чаваха.

– Найти для девочки другой род занятий, допустим в торговле или на заводе.

Обиделась бабушка и повела юную Чуви в музыкальное училище.

– Ты будешь у меня в Большом театре, но в качестве оперной певицы.

Пожилой Щёгол преподаватель сольфеджио сидел за роялем.

– Ну, что – ж проверим вашу девочку, – повернулся он лицом к Чавахе, и настучал на крышке инструмента известную всем с детства мелодию песни «Во поле берёза стояла», затем обращаясь к юной посетительнице попросил её повторить. С первой же ноты Чува не попала в такт. Щегол покачал головой,

– Нет никаких данных за то, что эту девочку я смогу чему – то научить. – И обращаясь к бабушке, добавил. – Вам лучше найти для неё другое поприще…

– Какое? – со слезами на глазах спросила бабушка.

– Очень не плохо эта девочка могла бы проявить себя на ферме, на стройке…

Бабушка расстроенных чувствах схватила внучку за руку и бросилась из училища. Девочка заплакала.

– Не плачь. Ни чего порядочного в Большом театре делать не могут. Там только дрыгают ногами да воют, как голодные волки.

С тех пор воробьиное семейство никогда не ходило на балет или оперу.

Возвращался однажды Мужик из лесу с большой вязанкой лозы, а ему навстречу вышёл Медведь.

– Мужик, зачем ты столько ивовых прутьев домой несёшь? – спросил он Мужика.

– Э-э, Медведушко, я из них сплету корзины, пойду на базар – продам, а там на вырученные деньги куплю говядинки и баранины. То – то со старухой у нас будет сытая жизнь… Понял?

– Понял. Я тоже хочу сейчас сытой жизни! Отдавай добром мне свою лозу, а то бока намну!

Нечего делать, – отдал Мужик Медведю вязанку ивовых прутьев, а сам вновь отправился к лесной речке за лозой. Прошла неделя, наступил базарный день. В торговых рядах на базаре сидит Медведь и Мужик. У Мужика товар – корзины, лукошки разошлись моментально, а вот у Медведя покупатели не взяли ни одной плетёной корзины, только смеются над его работой. Слишком неряшливо и не аккуратно она выполнена. Корзины прямо на глазах разваливаются. Сердится Медведь, но не может ничего сделать. Так и ушёл с базара без свежей говядины и баранины, обрекая себя на голод.

Но не прошло и недели, как Медведь встречает Мужика в лесу, несущего на плечах большой мешок.

– Это что у тебя?

– Хмель, – отвечает мужик. – Старуха опару сделает, чтобы хлеб печь и бражку для веселья поставит.

– А-а, отдай мне мужик хмель, мне тоже нужно и хлеб печь и бражку ставить, а то больно худо и одиноко в моей лесной избе.

Не стал Мужик привередничать и отдал Медведю весь мешок с хмелем.

Притащил Медведь хмель в избу, положил его в колоду, залил водой и ждёт, когда вкусный хлеб появится и весёлая хмельная бражка. Трое суток просидел Медведь возле колоды, а хмель так и не превратился в хлеб и бражку. Рассердился Медведь и разбил колоду о дерево.

– Не медвежьего ума – творить мужичье дело, – подумал он и с тех пор никогда не «задирал» Мужика в лесу.

До наступления Нового Года осталась одна неделя. Мягкий снежок тихо спускался на землю, засыпая траву – сухостой и мелкий кустарник. Все ветви хвойных деревьев находились под «белой ватой» – снежным покровом. Статная и густая Ёлка тряхнув ветвями, осыпая с них снег, произнесла,

– Скоро меня будут украшать. Я в этом лесу самая красивая и привлекательная. Вновь вокруг меня будут водить хороводы дети и звери.

– Конечно Ёлка ты зимой красивая, но и мы с Рябинкой когда – то будем гламурными, – решила слегка сбить спесь соседки Берёза.

– Только весной и летом, а сейчас голые, как палки, – приподняв ещё выше ветки, произнесла Ёлка. – Со мной даже не сравнится ни сосна, ни пихта. Ну, что скажете, хвойные?

– То и скажем: слишком уж ты вознеслась! Иногда нас тоже украшают на Новый Год, но мы от этого «нос не задираем» Ты должна понять: мы здесь, на этой поляне росли все вместе, то есть – земляки, а отказаться от земляков, всё равно, что отказаться от Родины.

– Вы завидуете мне, потому что я лучше Вас, – вынесла последнее суждение Ёлка и отвернулась под своих подруг.