Алексей Алкаш - Исповедь алкаша над пропастью ада. Честная история падения

Кстати, насчет баранов и стадного чувства. На память приходит интересная притча.

В одном горном селе, в школе на уроке арифметики учитель задал задачку: в долине, среди гор, рядом с ущельем паслись десять баранов. На дне ущелья текла река. Один баран захотел пить, прыгнул с обрыва и разбился. Спрашивается: сколько баранов осталось на вершине. Все дети ответили правильно – девять, и только сын пастуха сказал: «ни одного!»

– Почему ни одного? – спросил учитель. – Ты не знаешь арифметики!

– Может, я и не знаю арифметики, – ответил мальчик, – зато я слишком хорошо знаю баранов!

Ладно, хватит читать мораль. Подчас, один наглядный пример лучше многочисленных душеспасительных бесед. Поэтому я продолжу описание своего постыдного опыта, опыта барана, слишком захотевшего пить и последовавшего за стадом к обрыву над пропастью ада. Впрочем, в ходе повествования, порой, трудно удержаться от каких-то замечаний, наблюдений или комментариев по тому или иному поводу. Да простит меня за это читатель, не сочтя занудой.

Все ребята моего и старшего возраста во дворе время от времени попивали. Присоединялся к ним иногда и я. На скопленные от выдаваемых предками на обеды деньги, время от времени покупалась бутылочка. Сам процесс вливания в себя спиртного был противен. Неприятный запах, отвратный вкус крепленых и не очень вин для начинающего водить знакомство с зелёным змеем подростка, – барьер, который он стремится не замечать и, закрыв глаза, сигает через него. А все для того, чтобы не казаться «ботаником», быть в глазах сверстников «реальным пацаном».

Участились прогулы в школе. Но пропускал уроки я аккуратно, не злоупотребляя, чтобы родителей в школу не вызывали. В специально назначаемый для этого день выпивали с приятелями с утра, чтобы к приходу родителей протрезветь и выветрить перегар. Происходило это у кого-нибудь дома. Потом стали кирять и после школы. Обычно булькали в подъезде, чтобы взрослые на улице не гоняли. Это сейчас всем всё по фигу: чего там и где тинейджеры квасят – кому какое дело? Никто, за редким исключением, даже глазом не моргнет. А в те далекие советские времена моральный облик строителя коммунизма не позволял проходить мимо морально разлагающихся подростков. Поэтому шхерились.

Буханию способствовал ещё один момент. Безделье. Нечем было заняться мальчишкам. В спортивные секции принимали не всех желающих, а только перспективных. К тому же надо было ещё и учиться хорошо, чтобы туда попасть. За каждую двойку, если и не отчисляли, то могли не допускать до тренировок, пока не исправишь. Ходить на музыку, английский или кружок по рисованию считалось среди пацанов позорным «маменькосыночеством».

Меня, правда, родители записали-таки в музыкальную школу на фортепьяно, но я безбожно прогуливал. Во-первых, предки целыми днями были на работе, и не могли за мной проследить, во-вторых, я бы итак прогуливал, поскольку ленив был до безобразия, а в-третьих, считал, что в молодости нужно нагуляться и надышаться свободой. Что я с успехом и претворял в жизнь. Мама с папой, за что им огромное спасибо, не были узурпаторами, не стали насиловать мою волю и отстали от меня с «этим долбаным пианино». (Кстати, теперь кусаю локти, что не учился этому, ведь с детства любящему музыку, мне так иногда хочется сесть за пылящийся дома инструмент…) Правда, пианино заменила гитара. Но я и на ней учился играть не в музыкальной школе, а во дворе, когда была охота и когда рядом были ребята, знающие больше аккордов, чем я.

Все в жизни когда-нибудь происходит впервые. Вот и первая потеря сознания от передоза спиртным вскоре после знакомства с зеленым змеем не заставила себя ждать.

Это произошло уже в восьмом классе, на дне рождения у Мишкиной сестры. Я зашёл к нему как-то вечером после редкого посещения музыкальной школы. Выйдя из лифта, я остановился в задумчивости у двери товарища, из-за которой доносились звуки веселья и громкая музыка.

– Тут сестра день рождения с друзьями отмечает! – распахнув дверь, встретил меня Мишка. – Но ты всё равно проходи, в моей комнате посидим. Предки свинтили. Вся квартира отдана под праздник.

Я почувствовал, что от него уже попахивало винишком.

Отсидеться в Мишкиной комнате не удалось. Естественно, последовало приглашение к столу. Студенческая братва уже слегка залила глаза. Гулянка набирала обороты. Ни у кого даже не возникли вопросы, когда для поднятия очередного тоста кто-то плеснул нам с Мишкой в бокалы сухенького.