Антон Буслов: Президентская азбука

Внезапно со своего места вскочил министр контрпропаганды, но когда все уже хотели обрадоваться тому, что среди них нашелся решительный человек, министр затряс руками, мучительно завыл, достал из кармана свое удостоверение, с каким-то животным остервенением порвал его на куски. После этого странного демарша он бегом выскочил в дверь запасного выхода. Прождав ещё десять минут в полной тишине, разбавляемой только поскрипываниями и посапываниями старых стульев и тел, Мифлуха подвела итог увиденному:

– Значит, шоколадную медальку к Новому году никто не получит!

После этого Президент развернулась и зашагала к выходу. В дверях её догнала личная телохранительница Карин Пинк.

– Мария, девка, вот ты мне скажи, только честно, ты-то чего не встала? – недоумевала вечером Мифлуха, разливая красное креплёное вино по бокалам.

– Ну-у… – протянула Мария, послав воздушное приветствие бокалом Карин Пинк, – я не очень умна… Но я достаточно умна, чтобы понимать, что информация о том, что я достаточно умна, стоит больше, чем шоколадная медалька. А поскольку ты зашла в кабинет, держа её в руке…

Мария сделала большой глоток вина и, улыбнувшись, развела руками. Мифлуха нахмурилась и, поиграв вином в бокале, тоже сделала глоток.

– А как бы ты хотела, чтобы я компенсировала тебе потерю репутации, связанную с публичным признанием ума?..

– После такого репутацию сложно восстановить, – задумчиво сказала Мария. – А жить с такой репутаций в нашей стране просто невозможно. Поэтому если я и встану – то только перед смертью… Должно быть, так.

Мария налила себе ещё вина.

– До чего же ты традиционна! – ехидно заметила Президент Первого Измерения.

– Юркие все, как ужи, от ответа увиливают… А это что, говорите? – вопросила Мифлуха, – Ну вот это… с окошком, спереди. Ящик такой высокий. Некрасиво же.

– Это мобильное стойло.

Президент Первого Измерения внимательно посмотрела на конструктора новейшего сверхскоростного поезда.

– Стойло?.. Зачем в поезде, работающем по принципу магнитной левитации, стойло?.. Вы же говорили, что он управляется автоматически, и что машиниста тут не нужно? Да и вообще, как-то нехорошо… что ж вы так о машинистах: они не лошади, говорили бы «кабина управления». И, кстати, окно в ней как-то неудачно расположено, и шторка вот эта, – Мифлуха громыхнула металлической заслонкой, – им будет не очень-то удобна. Я, конечно, не специалист… Но все же выглядит странно. Может, всё же запишем в акт приёмки как замечание?..

– Этот узел переделать не удастся: иначе сено будет выдуваться из стойла набегающим потоком воздуха. Ведь поезд будет работать на скоростях до шестисот километров в час!

Президент подошла и по-отечески взяла конструктора за руку, аккуратно приобняла и усадила на стул.

– Слушай… Петрович… или как там тебя, неважно. Ты, мне кажется, чего-то не так говоришь. Какое сено? Какое стойло?.. Ты же инженер-конструктор. А это, – Мифлуха махнула в сторону железной махины на бетонной балке, – поезд. Да?.. Ну же, дурачок, повторяй: по-езд.

– Поезд… – конструктор Петрович вздохнул и опустил голову. А потом неожиданно вскочил на ноги, оттолкнул удивленную Мифлуху и затряс головой. Его щёки надулись, кожа раскраснелась, на лбу выступил пот: – Поезд! Да, да – именно поезд!

Конструктор топнул ногой, да так неуклюже, что чуть сам не упал на землю.

– А вы что такое ГОСТы, знаете?! Не знаете! А там, в номере шестьсот восемьдесят восьмом, в параграфе один, пункте четыре, что сказано? Ну вот что?! – конструктор сильно брызгал слюной, выкрикивая свои вопросы.

Мифлуха переглянулась со своей телохранительницей Карин Пинк, но та тоже не читала ГОСТы.

– Молчите?! – торжествующе воскликнул конструктор, – А там написано, что в транспортное средство должно быть запряжено не менее двух лошадей. Двух! Не менее! Молчите, я договорю! Так вот: я хотел, я даже настаивал на вашей государственной комиссии ещё до подписания техзадания, чтобы стойло было сзади поезда! Я говорил, что спереди оно смотрится комично! Но что, что мне ответили ваши представители заказчика? Что?! Они ответили: «Нельзя ставить поезд впереди лошади». Так-то. Вот и молчите. Если бы сделали, как я предлагал – сзади, то набегающий поток ветра не выдувал бы сено, и лошади могли бы спокойно есть – не нужны были бы эти стальные шторки! Но нет, у нас все консерваторы, никто не хочет рисковать, меняя конструкцию. Пришлось оставить их спереди. Идиоты!