Аркадий Лапидус: Дырка от бублика 3. Байки о вкусной и здоровой жизни

Там мы, непостижимым образом растворённые в героях, уже не на бумаге, а в реальности переживали ещё раз ряд экстремальных удовольствий.

Каменистая тропинка, похожая на русло ручья, завернула направо, налево и… сердце моё бешено забилось. В надвигающихся сумерках и тишине дворец из тёмно-красного мрамора (или гранита) выглядел мрачновато, но это был мой родной дом. Уже не раз, засыпая, я заказывал повтор этого сладостного сна, но лишь сегодня он снова осуществился.

Взбежав по отшлифованным до зеркального блеска ступенькам, я толкнул дверь и… оказался на громадном астероиде (или маленькой планете). На чёрном бархате космоса чистыми и яркими алмазами неподвижно сверкали знакомые с детства родные созвездия, а три особенно крупных бриллианта светили, как три солнца. И хотя вокруг были лишь скалы да камни, но мне было необыкновенно уютно и хорошо.

Родина! Это тоже была моя Родина!

Я подпрыгнул от радости и… очутился даже не знаю где… Не было ничего! Ни верха, ни низа, ни правой стороны, ни левой, ни задней, ни передней, ни времени, ни пространства. Но была… Мысль! И этой Мыслью был я, и неисчислимое количество других «я», которые тоже были – я. И я общался со своими «я», которые были совершенно не похожими друг на друга. И не надо было никого выделять. Я одновременно общался со всеми, а вернее, был настолько их частью, а они моей, что и общаться в обычном смысле не надо было. Общение было непрерывным и совершенно неутомительным. Похоже было, что это была Родина из Родин. Супер-Родина! Абсолютная гармония и завершённость!

– В Начале было Слово (оно же – Мысль), и Слово было у Бога… – блаженно начали хором мои «я», но были прерваны.

– Это было потом! А в Начале было ЧУВСТВО, которое было – ЛЮБОВЬ, которая была – БОГ, который был – ЖИЗНЬ! – перебил нас всё тот же сверхродной голос, и все «я» воплотились в точку, которая поделилась на две, потом на четыре, потом на шестнадцать, потом ещё и ещё…

И образовалась новая вселенная!

И я проснулся!

В окно израильской халупы, которую можно назвать только с сильно пьяных глаз виллой, а с трезвых – непременно сараем, опять светила круглая и нахальная, как дурак, луна. Справа всхлипывала во сне некрасивая от хронического переутомления и недосыпа жена, слева посапывала и вздрагивала счастливая в своей животной свободе и потому беременная Бог знает от кого собачка Чуча-Божий Подарок, а за стеной свистела и хрюкала вечно живая и неистребимая тёща.

Натыкаясь на стулья и косяки дверей, я дошёл до туалета, а после него завернул на кухню и…

– А где же?..

– Здесь я, здесь! – послышался со двора измученный и истерически надрывный голос двойника. – «Спи, Младенец мой прекрасный, баюшки-баю. Тихо смотрит месяц ясный в колыбель твою. Стану сказывать я сказки, песенку спою; ты ж дремли, закрывши глазки, баюшки-баю!».

– А-а!.. – раздался дикий рёв, и входная дверь заскрипела.

В руках двойника дёргался и вопил очень характерный свёрток.

– Опять обделалась, зараза! – выругался двойник и, положив свёрток прямо на стол, засыпанный исписанными листками, начал его разворачивать.

Это была девочка.

– Где ты её откопал? – спросил я, когда процесс подмывания и смены пелёнок из разорванной мною старой простыни закончился.

– Я? Это «дырка» подкинула. Это одна из наших реинкарнаций. Это – мы!

Девчушка как будто бы поняла, что речь идёт о ней. Она весело задрыгала ножками и ручками и, улыбаясь, загукала…

– Развеселилась, засранка! За каких-то полчаса уже третий раз гадит.

– Может быть, перекорм?

– Какой перекорм? Чем я её мог кормить? Грудью? Я думаю, это оттого, что «дырка» в неё вдырнилась, и опять пытается что-то отрегулировать. Она сначала её материализовала, а потом, как всегда, запричитала и нырнула…

– Для вашего же блага! – голосом наших отцов сказала девчушка.

– Вот видишь! С ума сойти можно! Тысяча и одна ночь! Спиритический сеанс!

– А что, вполне симпатичная Шехерезадка вырастет.

– Да ты что? Она же периодически слепоглухонемая! Саму себя иногда не слышит, а не то что нас. Вот – смотри!

Двойник подбежал к столу и, зычно рыкнув, помахал перед лицом девчушки рукой.

Реакции не было…

– Имя-то у неё есть? «Дырка» что-нибудь говорила?

– А как же! Зовут её не более не менее как Цивилизация!