Аркадий Лапидус: Дырка от бублика 3. Байки о вкусной и здоровой жизни

Из самого центра зоны бедствия доносились совсем не холерные звуки мужского хохота, хлюпанья воды и женских кокетливых повизгиваний.

– Туфта! Въезжай! – скомандовал Федя. – Это ещё с прошлого года забыли убрать. Тут у них всё время то дизентерия, то сальмонеллёз, то отстойники городские прорвёт, и всё сюда. А люди как купались, так и купаются. Хоть бы хны!..

Но Аполлон уже разворачивал машину.

– Да ты что? – закричал Федя. – До левобережной зоны ещё километров тридцать!

– Доедем…

– Может, искупнёмся в черте городка – и домой?

– Нет. С ночёвкой и только с ночёвкой. Вкусим все прелести круглосуточного отдыха на взморье. Тем более, что нынче полнолуние. Правда, насчет купания не знаю…

– Да ты что! На том берегу – аква дисцилята! Вода, как слеза!

– Ну, если только так…

Знаменитая левобережная зона отдыха была на левом берегу!

А что вы удивляетесь? В нашей стране это совсем не обязательно. Так же, как и элементарный указатель «Куда надо свернуть, чтобы куда надо приехать!». И долго бы плутали бедуины, если бы благочестивый и добрый странник не направил их на путь истинный. Им оказалась сильно нетрезвая и так же сильно развязная гурия лет сорока пяти. Не спрашивая разрешения, она влезла в машину и, резво обхватив Федю, приказала Аполлону:

– Прямо кати, чувак, и не оглядывайся!

Гений испуганно заверещал, вырвался и выскочил из машины. Аполлон рассмеялся и, убедительно побеседовав с гурией на библейскую тему «Ай-я-яй!», очень настойчиво предложил ей восстановить статус кво. Проповедь «пастора» велась на такой изысканной уголовной латыни, что гурия сразу утихла и попросила сигарету. Узнав же, что и такая мелочь ей не светит, она достаточно неэстетично выругалась и, покинув салон, двинулась в барханы.

Последовав за ней и дальше, друзья всё-таки приблизились к цели. Перед ними возник зелёный оазис ведомственных турбаз.

«Чайка», «Голубой прибой», «Буревестник» и тому подобное морское ассорти радовало глаз своими сараеподобными фанерными домиками и техническими ёмкостями, приспособленными под жилье.

– О! Нефтебаза! Прямо у пляжа! – удивился Федя и ошибся.

За оградой из колючей проволоки стройными рядами стояли гигантские серебристые цистерны, переоборудованные в коттеджи геологостроймонтажшараш – бог знает какой конторы.

– Рай Диогена! – обрадовался Аполлон и направил машину в пространство, где должны были быть ворота. – Смотри, в этих бочках кондиционеры и жалюзи!

Не успел директор поразить Федю наблюдательностью, как грозный и одновременно жалкий человечек в тюбетейке выскочил из одной цистерны и чуть было не испортил праздник. Перемешивая тюркские, очень грубые, словосочетания с очень похожим на них русским матом, он махал руками до тех пор, пока Аполлон не всунул в них две бутылки водки и большую хрустящую ассигнацию.

– Одни сутки, и чтоб кондиционер пел!

Интонация! Интонация в голосе директора была такая, что даже Феде захотелось встать и вытянуть руки по швам.

Получив ключи от цистерны для «особых гостей» в которой были вполне сносный спальный гарнитур, телевизор, холодильник, радио и телефон, и, поставив машину в цистерну, оборудованную под гараж, друзья спустились к пляжу.

Пляж… Ну, ребята, пляж в советской пустыне – это конечно… Курай, колючки, антисанитария и зной…

Солнце стремительно летело к зениту. Становилось теплее, теплее, ещё теплее, и вот уже просто невыносимо. Спасаясь от зноя и прибрежной мути, поднятой детворой и опекателями, Аполлон и Федя уплыли к буйкам.

Аполлон лег на спину, а Федя ухватился за один из буйков.

– Эх, хорошо-о! – выдохнул он в сторону гор.

– Ну да! Только убогие и нищие купаются в полдень!

– Значит мы…

– Жертвы! Все! И преступники и праведники!

– Тогда я люблю всех!

– Кстати о любви. Знаешь, за что не любят евреев?

– А как же! За жадность, трусость, сволочизм, за интеллектуальный шовинизм! – как из пушки выпалил Федя.

– Ну, этого-то у кого нет! Это конкретно от человека зависит. У Нюмы и Абрама Моисеевича ничего подобного днём с огнём не сыщешь! Кстати, эти качества в основном питает животная борьба за выживание. Борьба не нужна – и качества не нужны. Нет, не за это не любят евреев. И не за то, что они распяли Христа. Евреев не любят за то, что Христос был еврей. И этот еврей обратил внимание на одно из древнейших антишовинистических посланий инопланетян – возлюби ближнего как себя самого! А так как даже себя возлюбить не получается – мозгов и на это не хватает, то досада и злоба и принимают всякие формы расизма, юдофобии и бог знает чего ещё. Христа не любят! Христа, а не евреев и вообще всех других. И даже когда какой-нибудь очередной дутый академик докажет, что Христос не относился к семитской группе, а был какой-нибудь индеец или чукча, – ничего не изменится! Каждый день, распиная евреев, чёрных, жёлтых, красных, белых или ещё кого-то, подсознательно и с наслаждением распинают Христа! Так что – возлюби и еврея, как себя самого!