Илья Стар - Феникс. Повесть года

– Ты, наверное, шутишь, мой друг? По-другому нельзя решить вопрос?

– Ну, дело в принципе пустяковое, – успокоил его Борис, разливая по второй. – Как борщ?

– Бориска, ты не перестаешь меня удивлять! Борщ нормальный, но у моей лучше. Давай, рассказывай, что тебе нужно.

– Мне надо ознакомиться с одним документом из их архива, у меня есть его номер.

– Бля, я не могу, я сдохну, – поперхнулся супом Тофик. – Ты прикалываешься над своим старым другом.

– Ага, прилетел специально над тобой прикалываться. Давай вмажем по второй, пока горячее не принесли.

– Ты себе вообще представляешь, как там все охраняется? Ты был там, внутри? – Опрокинув рюмку, Тофик не стал закусывать.

– Честно говоря, не был, бог миловал, подмигнул ему Борис, наматывая кислую капусту на вилку как спагетти. Но можем сходить вместе, если хочешь.

– Ага, прямо сейчас поедим и поедем. На десерт, так сказать. У тебя, наверное, начинается Альцгеймер или Паркинсон. Там, наверняка, камер понатыкано, и если Тофик Мусадов там появится незадолго до того, как оттуда что-то стырят, даже самые тупые ФСБшники прикинут х… к носу.

– Верно, я не подумал о том, что ты у нас лицо публичное. Но ты не понял, мне не нужно украсть документ, мне нужно просто, чтобы мне дали на него посмотреть.

– В Госдуму буду баллотироваться, не хухры-мухры. Думаю, я смогу устроить, есть там у меня человечек. Если, конечно, это не государственная тайна.

– Тайны никакой, должен быть в открытом доступе.

– Конечно, помогу, в чем вопрос… Позвоню тебе, как только будет ясность.

В этот момент официант подал им горячее. Приятно пообщавшись на темы, которых так много бывает у друзей после долгой разлуки, они расстались, когда уже стемнело, и Борис, оплатив счет и проводив Тофика до машины, помог охраннику подсадить его, изрядно набравшегося, в салон Гелендвагена.

Вернувшись в номер, он плюхнулся в кресло с бархатной обивкой и, чувствуя приятное возбуждение от выпитого спиртного и встречи со старым товарищем, начал восстанавливать в памяти череду событий, которая, в конце концов, привела его в Москву.

Борис всегда был человеком дела. Он мог проводить в праздности какое-то время, но в глубине его сознания все время шла напряженная работа, какая-то часть мозга без устали играла с новой информацией, поток которой был очень широк. И поскольку делать ему было нечего, он проводил долгие часы в изучении новостей из самых разных отраслей: медицины, биотехнологий, компьютеров, бизнеса и финансов, политики, социологии, авиации и космонавтики.

Получая информацию, он постоянно сопоставлял ее с тем, что уже было ему известно, и, систематизируя свои знания, пытался обнаружить в них что-то, что еще не успел найти никто или нашли лишь немногие. Во-первых, такая находка могла принести хорошие деньги, а во-вторых, ему просто нравился сам процесс.

В оригинальных идеях никогда не было недостатка. Сложности начинали возникать в ходе планирования реализации, зачастую потому, что любой план требовал больших усилий, долгого времени, которого с каждым днем становилось все меньше, а главное – полученный в конце результат совершенно не обязательно побуждал его к тому, чтобы всем этим заниматься в течение долгих лет.

Много времени он посвятил изучению вопроса продления человеческой жизни – в последнее время становилось все более похоже на то, что серьезный прорыв уже не за горами, что после расшифровки генома человека следующим логическим шагом станет обнаружение участков, отвечающих за старение, и последующее внесение в эти участки изменений. Однако, все эти исследования требовали очень серьезного финансирования, создания целых научно-исследовательских институтов да и, не в последнюю очередь, глубокого понимания вопроса, подразумевавшего, прежде всего, наличие соответствующего образования. Купив учебник по генетике, Борис понял, что хотя многое из того, что там написано, понятно ему сразу и без усилий, чтобы разобраться в остальном, могут уйти годы, и потребуется дополнительно основательно заняться органической химией, а так же фармакологией и биологией. Брать же на себя роль администратора, до конца не понимающего, чем занимаются его подчиненные, или финансиста, организовывающего сбор средств для научных исследований, ему не хотелось. Главным образом потому, что он понимал, что конкуренция в этой области очень серьезная, занимаются этим вопросом десятки, если не сотни организаций, и никакой уверенности в том, что к финишу придешь первым, нет и быть не может. Так что идея подарить человечеству бессмертие, хотя и очень красивая, была в свое время отвергнута.