Евгений Тарбеев - Ёлки-палки. Сказка для взрослых

Бурундук молча наблюдал, как удрученный лис оторвал рыбе голову.

– Что будем делать, Букашка? – лис отодвинул блюдо и уставился на Бу. Бурундук без ответа уткнулся в тарелку. Лис вглядывался в него, вглядывался и… что-то вдруг разглядел.

– А что если нам сделать правителем Леса тебя?!

На первый взгляд, эта возникшая экспромтом идея была бредовой. А если хорошенько подумать? Выпрыгивающие будто из ниоткуда решения всегда доставляли Плутону ни с чем не сравнимое удовольствие. От собственной гениальности защемило под ложечкой. Бесподобно! Ошеломительно смело! И, возможно, сработает.

Бурундук едва не подавился:

– Я об этом и мечтать… Не думал никогда…

Архитектора хитрых схем знобило от азарта. Блестящая комбинация! У меня да не прокатит?! Как грамотно выставленные доминошки, которые от одного щелчка раскладываются в причудливую картину, в рыжей голове выстраивались вариации. Все больше возможностей усматривал лис в такой рокировке.

– А кому сейчас легко, Бу? Понимаешь, Родина сказала, а ты ответил «есть!» – развивал тему лис. – Посмотри вокруг: хорьки распоясались, волки обнаглели! Все, кто ближе к Теремку, норовят урвать кусок пожирней. А тебя никто не знает. Ты с чужбины недавно вернулся, устоял пред тлетворным влиянием, пока не привлекался. На тебя вся тайга смотрит! Ты, без преувеличения сказать, наша единственная надежда! Будешь на благо Леса нас прикрывать.

В первое время после отмены уравниловки лесной народ Хмуру верил. Медведь объявил:

– Теперь каждый сам себе хозяин. Отныне за работу будут платить монетой, а там покупай чего пожелаешь.

Подкармливаемые медвежьими посулами, звери не желали возврата старых порядков. Внезапно свалившаяся свобода пьянила. Эх, заживем!

Первый всенародно избранный распорядился выпустить из темниц тех, кто заикался про права, и дозволил вернуться филину Виргинию. При Зверосовхозе того избили, отмели имущество и сослали от Теремка куда подальше, чтоб не сказывал населению преданья старины глубокой и не пугал страшенным судом. Гонения старика не сломили. Вернулся и, как прежде, знай себе талдычит про древних витязей духа.

– Вот вам пример, – говорит, – верьте, надейтесь и исправляйтесь!

Чудны́е вещи сказывает: те, кто не злится, не шастает по чужим норкам и не завидует, скинут шкуры и будут жить на небе. Будут обходиться без шерсти и клыков, значит… Во какая невидаль!

В Зверосовхозе-то для всех вера была одна – в равенство, героическую смерть и светлое будущее. Как наш ум, честь и совесть скажет, в то и верим, куда укажут – затылок в затылок идем. Хмур этот запрет снял: верь – не хочу! Подписал указ вернуть Виргинию изъятое. Рассчитывал, что старик, восстановленный им в правах, во всем поддерживать его станет. А тот, как заговоренный, твердит об одном:

– Дорогие, опомнитесь! Очнитесь! Покайтесь!

Сдается, из ума выжил. Токмо настоящей жизни нюхнули, а он свое «бу-бу-бу». Так и вертится сказать: сам очнись, развалина! Ты в каком веке-то? Засунь свои дремучие предрассудки знаешь куда?.. Ишь чего выдумал! Пережиток ты! Мы состоим из мяса и костей – и баста!

Правители соседних земель перемены в Лесу приветствовали. Еще бы! Не стало Зверосовхоза, с которым боролись, чай, полвека.

Воевать в открытую мешали ядовитые чемоданы. Соперники обзавелись ими ценой огромных затрат и усилий тысяч умов сразу после предыдущей мировой бойни. Использовать содержимое чемодана – значит обречь планету на вымирание. Отравы в чемоданах с запасом. Не уцелеет никто. Кому нужна такая победа?

А тут Зверосовхоз сам себя стер с карты. Мерзлая война кончена! Glorious victory!

Медведя пригласили посетить Мрикосию и Дубвальд. Показали ему тамошнюю сытую жизнь, угостили как следует. Поглядел медведь – чисто тут, в скатерть не сморкнуться – и решил устроить в тайге не хуже.

– Забудем обиды прошлого! Зверосовхоз и уравниловка кончились – противоречия сняты. Теперь ничто не мешает нам сотрудничать. Мы часть мира, понимашь, а не отрезанный ломоть. У нас тоже стремление к свободе и правам личности.

Улыбчивые хозяева-доброхоты откликнулись – согласились просветить, подучить, как провернуть перемены поживее: свободный мир вам поможет! Хмур, осушив чарку дружбы, в ответ благодарно махнул лапой: «Эх, дружить так дружить! Проси что хошь!».

Приятели забугорские испросили о самой малости – хотя бы частично возместить затраты, понесенные ими в годы противостояния. Сказали и договорчик тотчас подсунули. Хмур в очередной раз подивился расторопности новых друзей и, чтоб не обижать вопросами, не глядя приложил лапу к бумаге. От чего, нужно заметить, ихние министры вздрогнули, ибо готовились к длительным переговорам и многолетнему торгу, как принято.