Елена Гомилко - Жемчужница. Рассказы

Остановились. Рейн быстро соорудил укрытие из сосновых веток и развел костер.

Рыжая видела все сквозь туман. Ее била дрожь. Пока Рейн возился с шалашом и костром, она пыталась согреться и успокоиться.

– Сейчас будет тепло. – Рейн подбросил в огонь смолистых веток.

Он уселся рядом с Рыжей, чтобы обнять и согреть. Она склонила голову ему на плечо, зарываясь руками под его куртку.

Озноб отступал. За ним нахлынула усталость и сон. Рыжая прикрыла глаза, и остатки страха улетучились. Остался только убаюкивающий голос Рейна:

– Все будет хорошо…. Самое страшное уже позади…. Не бойся, девочка, я с тобой…. Спи…

…Рыжая открыла глаза, пытаясь сообразить, почему она здесь. События минувшей ночи потихоньку всплывали в памяти.

Она заново оценила положение. Сожалений не было. Ночь не изменила ее решимости.

Покончив со вчерашним днем, она принялась за наступивший.

Тихонько отодвинулась от спящего Рейна и выбралась наружу.

Шалаш стоял недалеко от дороги. Рядом обрыв и покрытый утренней дымкой лес внизу. Над горизонтом вставало утреннее солнце.

Она погрела руки у тлеющих углей вчерашнего костра и подошла к обрыву.

Они стояли друг напротив друга, два огненных существа – Рыжая и Солнце.

Стояли и смотрели.

Глаза в глаза.

Солнце, начинающее новый день.

Девочка, начинающая новую жизнь.

У каждого впереди была неизвестность…

…Рейн сквозь сон ощутил пустоту рядом и вскочил. Но тревога была ложной. Он спокойно сел у костра. Увиденное его заворожило.

Облако рыжих волос над обрывом и запутавшееся в нем солнце. Тишина осеннего утра разлилась вокруг. Мир замер.

Он мог бы смотреть на это вечно.

Но Рыжая обернулась. С радостной улыбкой она побежала навстречу Рейну. Он подхватил ее и закружил. Звонкий смех стряхнул тишину с вековых сосен.

– Доброе утро! – кричала Рыжая всему вокруг. – Доброе утро! – шептала горячо Рейну.

– Доброе…

Они долго сидели, обнявшись над обрывом.

Солнце поднималось. Мир просыпался. Новый день набирал силу…

…Игры, шутки, прогулки по лесу и долгие разговоры ни о чем.

Девчонка совершенно ошалела от новизны жизни, но в какой-то момент Рейн взял Рыжую за руку и посмотрел очень серьезно.

– Что с тобой не так? – он пристально смотрел ей в глаза.

Рыжая перестала щебетать. На лице проявилась явная досада. Она искала слова. А потом сказала прямо:

– У меня больное сердце. Что-то врожденное и очень серьезное…

– Что говорят врачи?

Рыжая вынуждена была говорить на ненавистную ей тему.

– Говорят, что нужна операция, но ты же понимаешь… – она подняла глаза. – Давай не будем об этом больше говорить никогда.

В зеленых глазах стояли слезы. Рыжая держалась на одной гордости, до крови закусив губу.

Рейн обнял ее и прижал к себе.

– И поэтому ты решила, что тебя нельзя любить? – голос его звучал мягко и твердо одновременно.

Рыжая часто закивала, и слезы покатились градом по конопатым щекам.

– Не плачь, не надо…. Ты же не виновата. Ты вынуждена жить с этим… – он гладил ее по голове, – Но ты забыла о чуде…

– Какое там чудо, если вокруг только – нельзя, нельзя, нельзя… – девчонка со злостью вытерла глаза. – Чувствуешь себя не человеком, а…

– Успокойся, ты вернешься домой, и все будет хорошо…

Рыжая взвилась, не дав ему договорить.

– Домой?! Да я лучше сигану с этого обрыва! – она подбежала к самому краю и глянула вниз. – Авось твое чудо произойдет, и я научусь летать!

Рейн медленно подошел и взял ее за плечи. Его глаза спокойно выдержали шквал молний.

– Можешь. Но, по-моему, это – трусость.

Он не спеша пошел к костру.

Рыжая осталась наедине с собой.

Уезжая в ночь с Рейном, она надеялась навсегда отделаться от прошлого.

Она верила в чудо, но по-другому. Кто-то должен был решить все задачки. А ей осталось бы записать ответ…

…Плечистая фигура неспешно возилась у костра.

Рыжая поглядывала в сторону Рейна. Ей хотелось, чтобы он все бросил и был только с ней. Это его спокойствие и внешнее равнодушие… Но, с другой стороны – она была сыта жалостью окружающих. И почувствовать себя нормальным человеком – было ее искренним желанием.

Она боролась по очереди то с одним, то с другим. То отворачивалась и злилась, то снова следила взглядом за своим непрошеным счастьем…

… – Пойдем, перекусим. – Рейн взял ее за руку, как непослушного ребенка, и повел к костру.

Рыжая молча подчинилась.

– Мир? – Рейн по-детски протянул ей мизинец.