Анатолий Савран - Самой короткой дорогой или приключения лиса по кличке Нарвас

– Смотри, Чик, этого могло бы и не быть. Никогда прежде мы с тобой так долго не путешествовали. И сколько всего нового мы с тобой узнали.

– Даже ты?

– Даже я! Наши враги – это наши проводники. Враг только тогда существует, когда ты не слышишь зова.

– Зова?

– Представь себе – да, зова! Разве ты можешь освободиться от вшей, которые время от времени не дают тебе спокойно уснуть? Вши эти напоминают тебе, что у тебя должен быть зов. Вот если бы не они, то как бы ты догадался, что нужно хоть изредка, но всё же ополаскиваться в речке или тереться об острый выступ камня, делая себе массаж?! Эта необходимость и есть зов.

Если бы не наши «друзья», продавшие нас в зоопарк, то как бы мы научились ценить жизнь, к которой сейчас так стремимся?! Вот и получается, что лис всегда убегает только самой короткой дорогой. В этом его сила.

Завтра на рассвете, если ничего не случится, мы сможем достичь нашего родного поля, а там и встреча с Кичи, твоей матерью. Но как ты планируешь своё время использовать дальше?

– Не знаю.

– А я предлагаю сменить обстановку. Судьбу дважды нельзя испытывать. Если снова заметят нас на нашем поле, то наверняка убьют, а я ещё не нашёл способ воскрешать мёртвых.

Встреча с Кичи была радостной, бурной. Чик взахлёб рассказывал ей, как они с Файзы удирали из зоопарка, а Файзы в это время смешно кривлялся и говорил, что во всём это заслуга Чика. Кичи не могла насмотреться на их обоих, мало веря своим глазам, что видит их живыми и невредимыми.

Их новая нора под колючим кустарником в посадке соответствовала всем требованиям безопасности, и всё же Файзы предложил Кичи сменить жилище.

– Мы не можем здесь больше оставаться по той простой причине, что если нас ещё раз увидят наши «друзья» в фуфайках, то вряд ли они отпустят нас живыми.

На что Кичи, конечно же, согласилась. Для неё чудом было то, что они вернулись оттуда, откуда обычно не возвращаются.

– Не исключено, что зоопарк уже заявил о своей пропаже, – продолжал Файзы – и, возможно, уже завтра могут вестись поисковые работы.

– Вчера я наблюдала, как люди в маскхалатах бродили по полю и что-то высматривали. Прошлись даже рядом с нашим кустарником. Их было много. Раньше я такого никогда не наблюдала.

– Это они!

– Кто?

– Люди, которые охраняют сетку. Надо собираться немедленно, потому что завтра может быть уже поздно.

– Путешествие продолжается? – взвизгнул радостно Чик.

– Да, сынок! Мы уйдём туда, где нас никто не знает.

– Самой короткой дорогой?

– Самой короткой дорогой!

Сборы оказались недолгими, и рано на рассвете семейство лис покинуло своё логово. И, надо сказать, вовремя, потому что двумя часами позже прибыли люди в маскхалатах из зоопарка на этот раз со специально обученными собаками. Они приезжали и в прошлый день, тогда, когда Кичи наблюдала их возле своего логова, но собак в тот раз с ними не было. Едва выйдя на поле, собаки тотчас бросились в посадку к колючему кустарнику и, окружив его, стали злобно рычать. Кустарник окружили так же и люди с капроновой сеткой на изготовке. В поимке «рыжей бестии», как прозвали заочно Нарваса, участвовали так же и «друзья в фуфайках» из дома, что находился на краю села. Тщетно Маланья отговаривала своих сыновей не идти на этот промысел. Те её просто не послушались.

На середину вышел высокий человек в маскхалате с палкой в руке, и его короткие усы нервно дёрнулись. Набрав в лёгкие побольше воздуха, он крикнул в кустарник предполагаемым лисам так, как будто они могли понимать человеческий язык.

– Ну, маленькие твари, выползайте сюда по одному, – и ударил палкой по голенищу своего сапога. – Мне вовсе не хочется из-за вас терять свою работу из-за увольнения по оч-ч-чень нехорошей статье. Да и к тому же, – добавил он в сторону, – порядок должен быть восстановлен. Ну! Я жду! – крикнул он что есть силы.

В ответ, как и следовало бы ожидать, он услышал отголосок собственного эха, идущего с каменного утёса, что находился в стороне от него с другой стороны поля:

– Жду, жду, жду-у-у, – эхо растворилось в чащобе деревьев горного массива. Конечно же, никакого движения в кустарнике не происходило.

– Ах, так! Ну ладно! Сами же вы и определили свою участь, – заключил он свою речь и приказал своим сослуживцам, а также добровольцам деревенской дружины обнести колючий кустарник огненным кольцом. Вмиг была опустошена канистра с соляркой. Зажжённая спичка сделала затем своё дело, и огромный рыжий язык пламени, исторгая чёрные клубы дыма, вырвался на волю.