Ирина Антипина - Чужие письма. Истории о любви, подслушанные на скамейке

В конце 50-х годов деревню стали сносить, и за нашими домами развернулась огромная стройка: новый московский район Фили-Мазилово. Деревенские хибары ломали, хозяев выселяли, а фруктовые деревья и кусты филевские жители выкорчевывали и высаживали в свои палисадники, с любовью обихаживая двор.

«Вот теперь и наш дом настигла та же участь, совсем как тогда», – вздохнула я.

От воспоминаний меня отвлек все тот же мальчишка. Он капризничал и никак не хотел идти ни на теннис, ни на английский. Он хотел играть в телефон и смотреть мультяшных Телепузиков.

Да, разные времена и разные поколения: у одного – дворовая дружба и дворовые игры, у другого вместо друзей – нелепые Телепузики и электронные игрушки…

В тот раз я так и не смогла подняться в свою квартиру. Посидела еще немного на скамейке и пошла прочь от воспоминаний и от своего некогда родного дома, безжалостно приговоренного к сносу…

…Что же сегодня меня вновь погнало туда, в далекие, забытые уже детство и юность? На пепелище. И почему вдруг я окликнула этого пожилого, с объемной спортивной сумкой в руке, мужчину? Чем он напомнил мне того Толика, мальчика, с которым мы перекидывались записочками с детскими объяснениями в любви? Как узнала? Почувствовала как?

Мужчина уставился на меня удивленным взглядом, постоял в раздумье пару секунд, потом махнул рукой, будто отгонял назойливую муху или невесть откуда взявшееся приведение, и пошел прочь.

– Толик, – позвала я еще раз.

Мужчина остановился, снова махнул рукой, но уже как-то обреченно, видно, смирившись и с мухой, и с приведением…

– Ты? – выдохнул он. – Откуда?

– Толик, – обрадовалась я, – Толик… Узнал?

– По интонации узнал, по голосу… Он у тебя совсем не изменился, совсем… Ты сюда как? К кому? По делам?

Толик засуетился, не зная, куда деть сумку, пожать или поцеловать мне руку или по-дружески чмокнуть в щечку.

– Я сюда… Просто так… Сама не знаю, зачем?

Мы медленно шли по направлению к нашему двору, вспоминая наперебой те далекие времена.

– А помнишь? – веселился Толик. – Помнишь, как мы с Сашкой шли за тобой, таясь, от самой школы, чтобы вернуть записку, которую ты Сереге Иголкину написала, не мне. Ох, и обиделся я тогда.

Помню ли я? Это куда очки или ключи от дома положила, забываю постоянно, а друзей дворовых, Фили родные, школу, где все одиннадцать лет проучилась, не меняя, разве забудешь.

– Знаешь, а от нашей Поклонной горы лишь холм остался.

– Знаю, конечно… Зато теперь там мемориал.

– Угу, а яблони, вишни, груши, помнишь, еще в шестом классе там сажали, теперь вырубили. Такой сад был!

– Был сад, был, – вздохнула я, – а праздники в Доме культуры Горбунова, а концерты в парке рядом, где по выходным духовой оркестр играл, и Майя Кристалинская пела… У нее всегда шарфик на шее был, он сбивался иногда и черные шрамы оголял. А она все равно улыбалась и продолжала петь…

– Да, Ириш, праздники в ДК не забыть. И слеты разные: пионерские, комсомольские…

– Точно! А каток на стадионе, секции спортивные, кружки бесплатные! Гастроли театра Вахтангова там же…

– Там и сейчас какой-то театр, Московский мюзикл, кажется… А помнишь, в подвале вашего дома приезжие с Украины семечками торговали. Жареными, горячими. Зимой высыпали нам прямо в карманы, и мы там руки озябшие грели.

– Ой, а языком к дверной ручке парадного, помнишь? Язык примерзал к железке и отдирался с кровью. Ох, глупые были, глупые…

– Почему глупые? Нормальные… Дети же… Ириш, а почему «парадного», почему так, по-питерски?

– Не знаю… Но ведь так мы и говорили: парадное… А еще «Маскварика», слитно и через «а». Смешно, правда?

– Смешно… Будто и не река Москва, а какая-то мелкая речушка, Маскварика…

Мы долго ходили кругами, не отдаляясь и не приближаясь к нашему бывшему двору, будто боялись увидеть что-то чужое, невозвратное. Вспоминали друзей, события, лица.

– А я сегодня нашей Майе Сергеевне пыталась дозвониться, не получилось почему-то… Нашла ее лет шесть назад… И ребят наших… Встречаемся теперь, редко, правда… А недавно юбилей отметили, – оживилась я, – пятьдесят лет последнего звонка. Тебя найти не получилось…

– Совсем как в кино – грустно сказал Толик…

– Ага, как в плохом сериале.

– Да, странно мы как-то встретились. Неожиданно.

– Неожиданно… Тебя, наверное, дома ждут?

– Подождут…

…На месте моего дома и четырех соседних стояли два огромных, уродливых монстра, отделанных ярким пластиком и глазурной плиткой. Двора уже не было, территория одного из домов огорожена высоким забором, рядом – будка охранника и подземный гараж да еще какие-то странные, непонятного назначения постройки. Сквозь кованый забор сиротливо проглядывало одно-единственное, случайно сохранившееся дерево. И лишь робкие лучи холодного осеннего солнца, будто одумавшись, пробивались сквозь плотные облака, пытаясь оживить безликую картину современного мегаполиса.