Николай Самуйлов - Табор вернулся на Землю. Детективный роман

Я протягиваю цыганке руку ладонью вверх.

– Здесь всё написано.

Зара включила свет в салоне и нежными пальчиками ласково прошлась по моей мозолистой, испачканной машинным маслом и пахнущей бензином руке.

– Вы не женаты… – начала Зара, исследуя почерневшие от въевшейся грязи линии на ладони. – Вы не работаете учителем истории в школе… Один из родителей у вас – педагог. Второй скорее медик… или военный… А вы, Максим, – мент.

– Может быть, коп. На американский манер.

– Полицейский!..

– Лейтенант полиции Рощин, к вашим услугам! – тихо докладываю я гадалке. – Папа преподаёт историю в школе. Я с детства хотел быть похожим на него. Поэтому поступил в пединститут. Мама военный врач. Доктор медицинских наук. Полковник медицинской службы, начальник военного госпиталя. Часто встречается с генералом Штефаном по долгу службы… А вы – колдунья?

– Отнюдь! – улыбается Зара. – Всё что я рассказала о вас, и в самом деле написано на ладони вашей руки.

Ну да! Так я и поверил вам, черноокая волшебница!

Девчонки проснулись, и синий туман снова заполнил салон машины.

– Уже поздно, – говорит Зара. – Девочки, на выход! А вы, Максим, позвоните мне завтра в час дня. Вдруг всё пойдёт не так, как мы с вами задумали. Вот моя визитка с городскими номерами – первый служебный, второй домашний… Если не поедем в Озерки, то от вкусного обеда нам с вами не отбояриться!

Они уходят в темноту двора. А я, отравленный синим туманом и раненый на всю голову цыганскими глазами, поплыл на уставшей «бригантине» по расцвеченному рекламой вечернему городу домой…

Мама дежурит в госпитале.

Отец, обняв путешественника, указывает на ванную и на кухню.

– О впечатлениях потом расскажешь. Вижу, что устал. Умывайся, ужинай и спать!..

И удаляется в свой кабинет. Он там работает: читает, готовит конспекты для уроков и не любит, когда его беспокоят. Даже моё появление после трёхнедельного отсутствия, не является поводом для прерывания творческого процесса.

Тёплый душ, стакан молока с мягкой булочкой и чистая постель…

И никаких цветных сновидений с колдуньей, ни синего тумана, ни зова флюидов…

Проснулся в восемь часов.

Солнечные блики играют с любопытными сомиками в аквариуме. Книги на полках заждались читателя. Боксёрская груша висит в углу. Выглаженные брюки и рубашка приютились на спинке стула.

Мама позаботилась, готовилась к приезду сына.

Красота! У лейтенанта есть свой денщик в звании полковника…

Славные у меня родители.

В полудрёме обхожу квартиру. Дома никого нет. Мама поздно вечером пришла с дежурства, а рано утром уехала на очередной консилиум. Папа, наверное, в школе, или на рынке – покупает овощи.

Воскресшие впечатления от вчерашнего знакомства с цыганкой взбадривают сознание, и я быстро покидаю безмятежную негу. Сон как рукой сняло. Делаю зарядку. Несколькими ударами по дремлющей в углу груше восстанавливаю душевное равновесие.

Стакан минералки заменил мне завтрак.

В ванной комнате поработал над внешностью. Сбрил двухдневную щетину, ножницами подровнял усики на французский манер – тонкая линия над верхней губой. Подстриг и почистил ногти. Непослушную шевелюру решил выправить в парикмахерской, отросла за месяц. А потом погрузился в горячую воду и млел в ней минут тридцать.

Юная узбечка-парикмахер со знанием дела сотворила мне аккуратную причёску.

Банкомат Сбербанка выдал наличность – зарплату за истекший месяц. Я прикинул, во сколько обойдётся посещение ресторана или кафе…

В полиции хорошая зарплата, но мой месячный доход не для шикарных заведений. Может напроситься к учительнице домой и испробовать её деликатесов? Ведь намекала.

А впрочем, чего это я распустился как утренний одуванчик!

Меня, всего лишь, попросили поработать таксистом. Туда и обратно. А фривольные обещания леди, это лишь предлог для вербовки на один час наивного юноши-извозчика.

Эта тоскливая мысль вернула меня «с небес на землю».

Подстриженный, напомаженный и с «бабками» в портмоне я выгнал «бригантину» из гаража и заехал на автомойку.

Вернувшись, извлёк из бардачка цифровой фотоаппарат и переписал отснятые за время путешествия кадры на планшетник. Просматривать их настроения не было.

Пришёл отец, принёс овощи и фрукты.

Часы показывали без двадцати одиннадцать.

Вместе с папой позавтракали и стали смотреть фотографии. Я давал пояснения: где, когда и что снимал. Отец остался довольным импровизированным фотошоу.