Валя Шопорова - Блейд. Наследие. Книга 3

Он сидел за столом на кухне, расположив левую руку на прохладной столешнице и бесшумно выбивая кончиками пальцев мягкие трансовые мотивы с лёгким налётом нагнетания. Взгляд его был устремлён в окно, что располагалось перед столом, и, казалось бы, бессмысленно впивался в грязную ночь и чёрно-сизые облака, изучал их, будто бы пытаясь найти нечто, что может отыскать лишь самый упорный или отчаянный – тот, кто досидит до трёх утра, не смыкая глаз, не включая света и телевизора, и сможет не сойти с ума.

Но для этого парня смысл в его «бессмысленном» занятии был – необъяснимый и малопонятный, но был. Минута за минутой, час за часом он смотрел в ночь, не замечая ни течения времени, ни сонливости, которая обязана посетить каждого в столь поздний час. Время остановилось примерно в полночь, а сон не хотел идти к нему, будто организм его вовсе не нуждался в отдыхе.

Он любил ночь. Любил, наверное, как ничто иное в этом мире. И он любил темноту, которая была её верной спутницей. Именно поэтому так часто едкого для глаз электрического света нельзя было увидеть в окнах его дома. Он никогда не видел смысла отказываться от своих страстей и отказывать себе в них. И, тем паче, глупо было бы отказываться от удовольствия, получить которое так легко.

Просто ночь. Просто темнота. Просто тишина. Просто бутылка вина в тридцати сантиметрах от правой руки. Сегодня у него был праздник…

Кап.

Этот звук прозвучал слишком громко в тишине пустой квартиры и отозвался эхом от всех стен, начал скакать шариком для пинг-понга внутри черепной коробки и отскакивать от её несущих стенок.

Кап.

Не эхо – новый звук разбивающейся об пол алой капли. Парень поморщился, совсем слегка изламывая губы, и продолжил смотреть в окно, в ночь. Ещё не время отвлекаться и разрывать зрительный контакт с тёмной царицей, которая много часов назад захватила «сказочный город» в свои объятия и пока что не собиралась его отпускать. Она такая родная – эта ночь. Родная с самого рождения, с самого первого вздоха и первого крика, который знаменовал собой начало новой жизни и конец другой.

Он родился ночью, после полуночи, в первые минуты нового дня. И, верно, именно поэтому так любил тёмное время суток и пронёс эту любовь через всю жизнь. Даже в детстве, в отличие от большинства сверстников, он не боялся темноты. И, хоть такой страх и нашёл его однажды, лет в пять, но он продлился не более месяца и не смог охладить его главной страсти всей жизни.

Кап.

Опять этот звук. Капля насыщенной цветом влаги срывается вниз и разбивается об пол. Там, на тёмной плитке, алый цвет совсем незаметен и лишь лёгкий влажный блеск выдаёт присутствие на полу того, чего там быть не должно. Лёгкий кровавый блеск…

Парень моргнул несколько раз, широко раскрывая глаза, которые в этой темноте казались совсем чёрными, слишком глубокими – две чёрные дыры, не иначе! Или два тихих омута, на дне которых мирно спят черти: отдыхают и ожидают своего часа.

Он вновь закрыл глаза, делая окружающую его темноту ещё более абсолютной, задерживаясь так на несколько секунд, а затем поднял веки, находя взглядом тёмный провал окна дома напротив. Там все уже спали: давно и точно спали. Но парню было всё равно: он не следил за обитателями данной квартиры и не пытался этого делать. Но взгляд его невольно зацепился за эту «пустую глазницу» с миниатюрным закругленным карнизом и белокаменным украшением под ним.

Кап.

На полу уже образовалась багровая лужа, которая оставалась невидимой из-за тёмного цвета пола и густой зимней ночи за окном, но легко могла убить, если на ней поскользнуться. Это могло бы стать самой глупой и в тоже время самой ожидаемой смертью для такого, как он – этот парень, который наслаждался тёмными оттенками ночи с нотками кроваво-алого, одиночеством и тишиной. Рано или поздно на эту лужу нужно будет обратить внимание, нужно будет уничтожить её, чтобы она не уничтожила его.

Парень слегка поднял уголки губ. «Уничтожь, либо уничтожат тебя» – правда жизни и её философия, истина, которую познают на опыте, если, конечно, успевают.

«А как же божьи законы? – порой задавался он вопросом и тут же находил на него ответ: – Если нас всех создал бог, то он ожидал, что именно так и получится. Потому к его законам просто обязаны быть поправки. Они точно есть. Просто, не все о них знают…».

Избранные. Знающие больше, чем все остальные – такие люди всегда были и всегда будут. Они будут занимать престолы и высшие посты, держать на своих счетах самые большие суммы и с лёгким снисхождением, а скорее пренебрежением, смотреть на остальных – обычных людей, которые являются для них не больше, чем неосмысленной биомассой, способом достижения своих целей и развлечением.