Наталия Солодкая - Волшебство (сборник)

Как и полагается в Раю, у нас с Бабушкой был собственный сказочный луг с такими огромными лиловыми колокольчиками, что среди них можно было затеряться. И этот чудесный луг приветливо встречал Волшебницу с маленькой внучкой всякий раз, когда мы его навещали. Весь этот стрекочущий и жужжащий мир со своей загадочной жизнью под бережным прикосновением доброй Волшебницы доверчиво приоткрывал мне свою хрупкость и уязвимость.

– Баба, смотри какая красивая! Кто она? Как её зовут? – ошеломленно восклицало маленькое пытливое создание. – Можно, я возьму её домой? Я тихонько, прямо вместе с листочком положу её в коробочку. Это будет её дом. А то вдруг дождь пойдет, и она промокнет? – последняя фраза говорилась для придания убедительности намерению взять с собой дивную букашку.

– Нет, матушка моя, божью коровку нельзя взять с собой: дома-то, поди, её ждут маленькие детишки, а что с ней в коробке-то сделается? Сама подумай. Верная погибель. Что с детьми-то тогда будет, коли они маму не дождутся? Сиротами они станут. А каково оно, сиротой-то быть… – с едва уловимым, душевным владимирским «оканьем», проникновенно, касаясь самых трепетных струн детской души, звучали слова Бабушки. Так, что плакать хотелось только от одной мысли о том, сколько горя могло принести моё «хочу» этому крохотному, хрупкому, но такому живому мирку. Если бы меня вот так кто-то от Бабушки забрал, каково бы мне тогда было? И, правда, нельзя, нельзя!

– Ой, кака-а-а-а-я… – и маленькая ручка осторожно тянется к маленькому солнышку-ромашке, на распахнутой ладошке которой, кокетливо сложив свои расписные крылышки, беззаботно нежится бабочка – само совершенство.

– Осторожно, моя хорошая! Гляди не сбеди бабочку-то! Как пальцами возьмёшь за крылышки – так она уж больше и не взлетит, ты погубишь её.

И маленькая ручка мгновенно прячется за спину – подальше от соблазна.

– Баба, баба, гляди-ка: муравей целое бревно тащит! А куда они так торопятся? Что там у них внутри? Квартиры, да?

– Да уж таких тружеников поискать! Норовят из останных сил работать, уж душа из них вон – а всё трудятся. Уж не знаю, спят ли когда? Зато глянь, какой дворец построили! Вот бы все люди так… Давай-ка, матушка, тихонько обойдём, чтобы ничего им не нарушить. Божьи ведь создания.

И, замерев в восхищении, я училась бережно и почтительно прикасаться к непостижимому совершенству окружающей меня живой красоты, которая в ответ охотно и доверчиво согласилась стать частью моей Реальности, расширив границы моего Рая.

Как-то раз Мама решила сделать сюрприз, и в нашей квартире появилась клетка с парой необыкновенно красивых щеглов. Дело было летом, и клетка была вывешена за окно, чтобы щеглы были на свежем воздухе. Меня раздирали смешанные чувства: мне, конечно, очень хотелось иметь клетку с птицами, кормить их, разглядывать их оперенье и слушать щебетанье. Но моё удовольствие стоило несчастным птахам свободы, я чувствовала, как им хочется на волю, и мою душу переполняло чувство сострадания к этим прекрасным пленникам.

Мы вместе с Бабушкой кормили птиц и чистили клетку. И однажды утром вдруг обнаружили, что клетка пуста. Щеглы клювами перетерли цветной проводок, которым была закручена дверца, и улетели, вырвавшись на свободу.

– Сердешные вы мои, – запричитала Бабушка, всплеснув руками при виде пустой клетки и перетёртого в труху обрывка проводка, – как же вам на волю-то хотелось!

Моя детская душа ликовала от этой новости, и, украдкой взглянув на Бабушку, я увидела, что она пытается скрыть улыбку. Волшебница в полной мере разделяла мои чувства: не говоря ничего друг другу, каждая из нас в душе переживала неволю этих райских птиц, тайно вынашивая замысел их освобождения. И, когда свободолюбивые птахи сами добыли себе свободу, это стало минутой торжества справедливости для нас обеих.

В громоздком шкафу, в отделении для детских вещей, было невозможно просунуть руку: так плотно в нём висели пальтишки, платьица, сарафанчики, юбочки, кофточки, от которых невозможно было оторвать взгляда. Их наворожила помощница Волшебницы – моя Мама. Другого объяснения их появлению в этом огромном, как дом, старинном шифоньере, кроме как посредством волшебства, быть не могло. Купить что-то подобное в магазинах в то время было совершенно невозможно.

Суть волшебства заключалась в том, что в свои выходные дни Мама ездила на электричке куда-то на окраину Москвы, в магазин мерного лоскута, где за копейки покупала куски вполне приличных тканей. Из этих обрезков, а также из своих перелицованных пальто и распоротых старых меховых шапок на швейной машинке «Подольск» Мама создавала настоящие маленькие шедевры, достойные изысканного вкуса французского кутюрье.