Николай Анголенко: Доморощенные юмористические рассказы

Юля про себя: «А действительно всё так, надо же!»

Я продолжаю «гадать» и внимательно наблюдаю за ней. Вдруг зь чабегает другая медсестра и зовёт её что-то там ей помочь.

– Отстань, Маш! Подожди немного. Сейчас приду! Ну, уходи же, сказала. Сказала, что приду сейчас.

Маша, пожав плечами, уходит, из-под бровей укоризненно посмотрев на меня. Я продолжаю «гадать» дальше:

– Через некоторое время вы с «бубновым королём» хотели пожениться. Подожди немного, рассмотрю, как легли и что говорят карты… Вот теперь почти ясно. Если карты не врут, а этого не должно быть, то брак был бы неудачен. Ты решила поступать в медицинский вуз, а он был против. Но всё равно жить вам негде было бы и вы расстались. Да ты его и не любила по-настоящему. Скоро король заболел, видимо, попал в автоаварию. Что с ним дальше было, карты не говорят. Но после расставания вы уже больше и не встречались.

Юля то бледнеет, то краснеет, то в холодный, то в горячий пот её бросает, то губки прикусывает, то вздыхает.

А я продолжаю:

– Но это и к лучшему, что вы не успели пожениться. Ты встречаешь другого короля… Выпал «туз», а это значит, что у него был дом, но он был связан с какими-то то ли цыганами, то ли с какой-то шайкой, и ему скоро предстояла далёкая и длинная дорога. Та-а-ак… Действительно так! В казённый дом. Куда, карты не говорят. Поэтому и к лучшему, что ты от него ушла.

Юлю окончательно заступорило. Смотрит на меня такими глазами, что я решил, что пора уже переходить и на предсказания – «что будет». Я вспомнил, как Катя говорила, что у Юли какая-то пожилая родственница в Австралии, что в Америке живёт двоюродный брат, что появился новый ухажёр из хорошей семьи, что благодаря какому-то там конкурсу на лучшую медсестру её принимают в этом году в медицинскую академию вне конкурса. И начинаю «предсказывать»:

– Посмотри сюда, Юля, вот на эти выпавшие три десятки. Это значит, что тебя ожидают неожиданные изменения в твоей судьбе. Предстоит да-а-альняя дорога. Очень дальняя. Причём вот эти две шестёрки говорят, именно две дальние дороги. И что интересно – в разные концы света. Карты говорят, что очень-очень дальние. Одна за другой. Обе где-то там далеко, где, не понятно…

Юля насторожилась. Чуть ли не умоляюще и с надежной смотрит на меня такими глазами!

Я, сделав сосредоточенный вид, продолжаю:

– Перед этими дорогами тебе предстоят встречи в казённых домах. Вот эти буби говорят, что тебя ожидают – я, правда, не очень уверен – но я бы сказал, что наследства… причём в первом случае очень большое. Да, действительно большое. Скажу больше – оба большие! Такие большие, что тебе трудно даже будет с ними справиться! Надо быть готовой к тому, чтобы суметь сохранить эти наследства, а то растеряешь по неопытности. Тут же появятся родственники, особенно появятся дальние, о существовании которых ты сейчас и не знаешь! А ещё друзья и «доброжелатели». Тебе надо быть готовой к тому, что вокруг тебя начнут вертеться всякие нехорошие люди. После получения этих наследств за тобой станут ухаживать сразу два короля. Один их них, тот, что постарше, с тобой будет не очень искренен и уйдёт вот к этой червовой даме. Останется только молодой трефовый король. Тебе надо будет сразу соглашаться на брак с ним. Его ожидает высокая казённая должность. У тебя будет два сына от него и дочь…

Я остановился. Ну и наплёл… Аж сам стал верить в то, что всё это будет у неё! Мне вдруг захотелось, чтобы всё это у неё случилось на самом деле и мои «предсказания» сбылись! Чтобы жизнь у неё наладилась, и чтобы у неё всё стало хорошо.

Юля сидела в прострации. Глаза горели, она нервно теребила подол халата и мысленно, как мне показалось, витала далеко-далеко, высоко-высоко за облаками.

Я, вздохнув, сказал:

– Всё, Юля! Я выдохся. Больше не могу! У меня в голове всё затуманилось. Слишком много энергии ушло на это гадание. Зачем я стал гадать тебе? Я ведь болею. Мне нельзя в таком состоянии гадать. Так и не выздоровею! Всё, уходи! Мне надо отдохнуть. И так не буду теперь спать, наверное, всю ночь. Вот балда! Никак не поумнею. В моём положении нельзя же гадать! Я нарушил сразу несколько непреложных условий гадания. Всё, Юля, уходи, пожалуйста, уходи.

Я сгрёб карты, потасовал их, откинулся на подушку, вздохнул и закрыл глаза.

Юля молча ушла, тихо закрыв за собой дверь. Я же расстроился. Нагадал, балдюк! Она-то, наверняка, поверила в мою белеберду. Мне стало совестно за всё, что я наговорил ей. Но подняться и пойти сказать обо всём я не смог. Очень болел бок.