Николай Анголенко - Доморощенные юмористические рассказы

Валентин с неким презрением, даже с железом в голосе тихо говорит:

– Ну и дру-у-у-г называется!

Я вопрошающе и непонимающе:

– Это ты о ком?

– О тебе, о тебе… О ком же ещё!

– Не понял, в чём дело, Валь?

– Не ожидал такого от тебя, так называемый друг! Всегда всё делили пополам, всем делились и угощали друг друга, а теперь на… Оппане! Спрятал! Думаешь, я не заметил! – с откровенным возмущением пробормотал Валентин. – Не ожидал я от тебя, не ожидал! Лучший друг, называется…

– Ты о чём, Валь? – и смотрю ему, не мигая, прямо в глаза, как собака хозяину.

– Серёга, а подойди-ка сюда, – проворчал Валентин, – я тебе сейчас скажу тако-о-ое, что ты просто обалдеешь! Это ж просто дикий ужас, что творится!

Сергей нехотя отложил журнал, выключил настольную лампу на тумбочке, поднялся с кровати и вопрошающе уставился на Валентина.

Валентин, покачивая головой и смотря куда-то в пол, говорит:

– Серёж, я даже никогда и поду-у-умать не мог, что Игорь такой. Я всегда считал его нашим лучшим другом, а он, представляешь, купил пузырь и спрятал его от нас в шкафу. Он думал, что я не замечу!

– Ребята, дорогие мои друзья, я сейчас всё объясню, – извиняющимся тоном пробормотал я. – Дело в том…

– Валь, да он сейчас наговорит, – с ухмылкой проговорил Сергей, – он умеет зубы заговаривать. Наплетёт сейчас семь вёрст до небёс, да все лесом!

– Да не только лесом, – засмеялся Валентин, ещё и по лесным дебрям-зарослям, болотам и топям… Значит так, сейчас будет так, как я скажу! И баста! Обижайся – не обижайся – твоё дело! – приказным тоном продолжил Валентин. – Ты достаёшь свою драгоценную, я сейчас достану из тумбочки жареную курочку – сестра вчера привезла – и посидим, расслабимся… И без возражений, я сказал! Это как приказ старшего по комнате! Доставай, не жмотничай!

Я «сконфуженно» пошёл к шкафу и «нехотя» достал бутылку. С деланным сожалением и со стуком по столешнице поставил её на стол. Валентин достал зажаренную домашнюю курочку и положил её на чистый листок бумаги. От курочки по комнате пошёл аромат, как от французских духов.

– Серёж, – обратился Валентин к Сергею. – У тебя ничего там не найдётся к внеплановому праздничному столу?

– Да особо нет ничего, – ответил Сергей. – Так, там несколько мандаринчиков и подсохший апельсинчик.

– Всё на стол! Пировать, так пировать! А ты, Игорёк, не обижайся! Это не грабёж, а дружеская экспроприация. Мы тоже кладём на стол, что у нас есть. Не обижайся, друг ты мой лепший, – похлопав меня по плечу, дружески сказал Валентин.

Сели за стол. Стол, конечно, получился не роскошным, не такой конечно, как в ресторане! Но, возможно, и лучше чем в ресторане, в данной обстановке. Не-е-ет! Точно лучше, чем в ресторане! Я разложил на столе чистые листы бумаги, достал гранёные стаканы, разрезал апельсин на шесть долек, три мандарина и положил их по две штучки на каждый индивидуальный лист. Валентин разорвал курочку на кусочки и положил всё это горкой на тарелочку. По центру красовалась «Столичная», пробку которой я «деланно и с трудом» отвинтил. Рядом с бутылкой графин с водой. Как только уселись за стол, я сразу же взял аппетитную ножку с корочкой и стал с удовольствием её уплётывать за обе щёки. Валентин стал разливать по стаканам «водку». А я уже доедаю ножку и посматриваю на тарелку с остальными кусочками.

Валентин:

– Срамота, ты, городская! У нас в деревне, пока не выпьют, в рот ни чуть-чуть ничего! Сначала выпивают, а уж затем закусывают. А у вас, городских, всё не так, как у людей. Сразу со стола хвать и в рот! Не хватит, что ли, думают.

На столе полный гастрономический парад! Всё готово к торжеству. Валентин степенно разлил «водку» по стаканам. Всё по справедливости – каждому ровно по полстакана. Я тоже взял свой стакан. Чокнулись и Валентин на правах старшего по комнате этак торжественно:

– Ну, что, друзья мои закадычные! За дружбу! За настоящую мужскую, верную и многолетнюю дружбу! – И с залихватским замахом – р-р-р-аз! Я, держа в руке свой стакан, смотрю на Валентина. У того глаза от удивления сначала округлились, сам он оторопел от удивления, неожиданности и содержимого стакана. Сначала посмотрел на Сергея, затем уставился на меня суровым взглядом… Я мгновенно соображаю, что сейчас мне от моих верных друзей перепадёт не только на орехи, и мгновенно стрелой из комнаты как шандарахнусь! Только вылетаю в коридор, как мимо меня в противоположную от двери стенку коридора грохнулся стакан. Вдребезги! Я на всякий случай по коридору подальше… Валентин с Сергеем выбегают из комнаты и совершенно не дружественными взглядами смотрят на меня, на такого беззащитного, как я подумал и почувствовал себя в этот момент.