Михаил Ефимов - Скорлупа

В те юные годы я влюблялся чаще, чем ходил в кино. Влюблялся в любую, которая окажет мне внимание, поведёт себя тепло или проявит участие. О совместимости пары я тогда не знал. «Химия» всегда довлела над рассудительностью… да я и не думал в эти моменты, вопроса такого не стояло. Наверное, поэтому мои отношения длились смехотворно коротко – неделя, месяц. Но с годами процесс постепенно начал меняться в сторону противоположную. Жизненный опыт с интеллектом росли, в любовные дела чаще стал вмешиваться мозг, а он, как известно, «химию» не терпит. И хоть душа по-прежнему оставалась жаждущей чувства, но при знакомствах в дело перво-наперво вступал мозг, а уж когда он давал добро, открывались ворота и для еле сдерживаемой любовной горячки. Она давно стояла за воротами «под парами» с готовностью броситься в бой. Правда, горячка была послабее.

Но знакомствам для отношений мешало не только это. В юности, при попытках познакомиться я чаще слышал отрицательный ответ, наполненный пренебрежением, презрением, а иногда и ненавистью типа «Отвали, я знаю, что вам всем надо! Все вы одинаковы». В этом в основном была заслуга моих знакомых и друзей, которым действительно только это и надо. А может, тот небольшой город, где я провёл большую часть юных лет, больше ничего мне предложить не мог – наверное, девушки слишком гордые там жили, я не знаю. Но благодаря таким обобщениям с женской стороны, у меня развился комплекс, и я боялся подойти на улице, подсознательно не веря в успех такого мероприятия. Такие удары по чувствительной душе и по самолюбию были очень болезненны, ведь это ложь: мне хотелось совсем другого.

И если сначала любовные отношения с противоположным полом мне представлялись в основном как чистые, платонические, то позже пришлось научиться врать и хитрить – чистоты-то всё равно не получалось. Ведь реальный мир не соглашался с моими фантазиями, он состоял не только из поэтов.

Намного позже произошло качественное изменение в отношениях с женским полом. Правда, и тут не без зигзагов. Как человек необычный, достаточно интересный, добрый, с тонкой душой, я имел успех у прекрасной половины, но в основном в качестве хорошего друга. Как правило, красавицы сначала проявляли ко мне сильный интерес, но после более глубокого знакомства и общения, которое, кстати, я сам активизировал, они несколько разочаровывались. Не все, конечно, но именно те, которые нравились мне. Причина в основном была такая: настоящий мужик, по их мнению, должен интересоваться в основном зарабатыванием денег и автомобилями, а также иметь жёсткую душевную организацию, и желательно попроще. А остальные качества он может иметь как приложение к личности, причём необязательное. Именно это в биологии женщины вызывало уверенность в надёжности, поэтому я не совсем вписывался в их представления о мужчинах. И хотя моя надёжность проверена прежними долговременными отношениями и браками… но кто ж на слово-то верит – биология диктует мозгу правила. Хотя мои черты, отличные от многих, и вызывали женский интерес, но отойти от стандартных понятий большинство из них не могли.

Но основной проблемой поиска было даже не это. Необходимость видеть рядом с собой красивую внешним и внутренним миром девушку в тот момент, когда я вынырну из омута влюблённости, – вот что оказалось самым сложным. Ибо в сам омут я мог нырнуть с любой, причём в первые же дни знакомства – такова моя влюбчивая сущность. Нырял надолго и с головой. А вот вынырнуть через какое-то время с уже успокоившейся от горячки душой и увидеть рядом совсем несимпатичного мне человека оказывалось самым страшным. Ведь после приходилось об этом человеку говорить… хорошему человеку, возможно, уже любящему меня… Это больно… и ей, и мне.

Зато – спасибо системе равновесия – мне везло с другой стороны. Если уж удавалось знакомство, то девушка была лапушкой – доброй, умной, самостоятельной, без малейшего намёка на меркантильность, а это сейчас большая редкость. Ведь само понимание, что ты для кого-то мужчина только до той поры, пока у тебя есть деньги, вызывало отвращение. А им ничего от меня не надо было, кроме любви и понимания, а надёжность они определяли не первоначальными чувствами, а опытным путём, и именно это вызывало сильное желание дать им всё. Мне самому деньги практически не нужны, поэтому я готов отдать их любимому человеку без остатка, не чувствуя в душе никакой жалости к быстрому их исчезновению. Ответная любовь и благодарность в сотни раз важнее и приятнее прямоугольной пачки бумаги.