Павел Макаров - Партия в любовь. Повести и рассказы

Недельки через две, только уложив сына спать и присев в кресло, слышит Марфа стук в дверь: «Тук-тук». Кто там?

Открывается дверь и заходит Любко, бухгалтер с сельсовета, тоже добрый такой мужик, только стеснительный и с красноватым лицом.

– Прывит, Марфа, не ожидала? – спросил Любко как бы с усмешкой, но и с опаской. – А где малой, а спит в той комнате… Не угостишь чаем?.. О, смотри карниз сейчас упадет… Дай мотолок. Сразу видно, мужика в доме нет… Ах Марфа, – Любко расположился на диване, а Марфа принесла чай и села на стуле, неподалеку, – какая текучка у нас, заела уже, мочи нет. Погряз я в этих формах, в этих дебетах и кредитах. А инструкций присылают из волости – не сосчитаешь. И все глупости какие. Соотносясь с этим инструкциями и шагу ступить нельзя, щоб какой норматив не порушить. Вот у водителя, нашего Степашки, колесо лопнуло третьего дня, так чтобы его по бухгалтерии провести, нужно ворох бумаг собрать, да еще в акте трех свидетелей предъявить.

Любко отхлебывал чай, сербая с расстановкой и знанием дела, а Марфа сидела, слегка сконфузившись. Было у нее легкое состояние дежавю. Любко, меж тем, продолжал:

– Да, все рутина. Домой придешь – тоже нет отрады, жена пилит, нужно то, нужно это. Для чего мы живем? Ведь должна быть в жизни какая-то цель, идея какая-то. – На слове идея Любко слегка придвинулся к Марфе. – Вот ты, Марфуша, небось тоже об этом думаешь, тоскуешь, я понимаю. Но нужно жить, а жизнь коротка. Не успеешь и оглянуться, а того – свищи… Должны быть в жизни какие-то радостные моменты. Как сказал писатель, прожить жизнь нужно так, чтобы затем не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Ты согласна, Марфуша?

Любко еще придвинулся к Марфе, и вдруг схватил ее за руку. Марфа стала отбиваться, но Любко не отпускал, придвинулся еще ближе, попытался обнять Марфу.

– Марфуша, ну что ты, жизнь коротка, нужно ж… Щоб веселише.

Тут Марфа наконец освободилась от объятий Любка, и удачно попала ему по лбу. Любко пришел в себя, быстро оделся, и с извинениями ретировался.

«Що за мужики, що им надо?..що за негидныки? Как мухи на мед. Я вроде повода не даю. Я своему кажу, как приедет. Ох, скорей бы».

Прошла неделя. Все в заботах, сыночек, и тому подобное. Вдруг, как-то после обеда, стук. Кого еще несет? Еще какой воздыхатель?

На пороге зъявився Андрий. «Ну слава богу», – подумала Марфа. Андрий был студентом четвертого курса, младшим братом Марфиной подруги, приехал домой из областного центра на каникулы, жил по соседству, как-то даже починил Марфе телевизор. Очень спокойный, интеллигентный мальчик. От Андрия Марфа не ждала никаких неожиданностей.

– Хочешь чаю, – сама предложила Марфа.

Они уселись на диван.

– Как мама, чем занимаешься? – спросила Марфа, чтобы поддержать беседу.

– Мама нормально, а я отдыхаю, – начал зажатый Андрий. – Гуляю вдоль речки, по лесу. Отвык я от природы. А теперь как бы ошалел. В городе – не то, там пыль, грязь, там люди другие. Я даже скажу, там мысли другие, не такие как здесь, мелкие какие-то… Как место меняет человека… А тут гуляешь, созерцаешь эту красоту, вдыхаешь тут самую суть, и мысли такие дивные приходят на ум… О бренности всего сущего, о нашей мелочности, о том какие мы все котята, не понимаем зачем живем, не ценим каждое прекрасное мгновение, а ведь именно каждое мгновение так прекрасно.

Тут Андрий повернул голову к Марфе, и что-то загорелось в его взгляде. И, кажись, уже не был он так зажат, как в начале беседы…

– Жизнь коротка… – попытался продолжить Андрий.

– Ах вы ироды! Ах философы! Мыслители! Эйнштейны! Откуда такие вы все умные да прыткие взялись! – закричала Марфа. – А ну пишов звидcи!

Эти крики уже слышала вся улица.

Как-то гуляя после дождя вокруг своего кооперативного дома, я обратил внимание на несколько скомканных листков бумаги. Не в моих правилах подбирать всякий мусор, но тут почему-то меня разобрало любопытство. Я оглянулся, убедился, что никто не видит, и подобрал эти листки. Они были не сильно мокрые, очевидно их выбросили недавно. Я бегло взглянул внутрь, и увидел, что суть написанного – повествование, может быть рассказ. Листки я сунул в кулек и пошел домой. При ближайшем рассмотрении мои первые выводы подтвердились – в листках был написан рассказ, который я предлагаю вашему вниманию. Прочитав его, вы поймете, почему автор выбросил его. Кто бы это мог быть… Рассказ, как и положено рассказу, начинался с названия: