Алина Ермолаева - Отвоюй меня у Небес…

Мне понадобилось пять месяцев, чтобы привести себя в форму. С каждым днём ко мне возвращалась радость и способность быть счастливой просто так. Я обрела совершенно забытое умение получать удовольствие от каждой мелочи – будь то чашечка ароматного кофе или мягкий снег, медленно оседающий на моих волосах. Но самое главное – я совершенно избавилась от дурацкой привычки постоянно оглядываться, боясь сделать неправильный шаг. На меня больше не сыпались упрёки, осуждения в моей неправильности и нелепости. Я приняла себя такой, какая есть, а вернее, вернулась к себе прежней: весёлой, непосредственной, искренней. Я словно очнулась от сна и взглянула на мир по-новому.

Он был неправ, говоря, что моя любовь прошла. Уйдя от него, унеся её в моем сердце, я только сберегла её, дала возможность окрепнуть, отдохнуть, набраться сил, чтобы в один прекрасный момент она смогла снова расправить свои крылья. С ним она была несчастной. Без него абсолютно довольной. Я растила её в себе, поливала и удобряла, чтобы однажды подарить её тому, кто не станет вытирать об неё свою грязную обувь и не заставит чувствовать себя оборванной нищенкой, просящей подаяния.

Настал день, когда я почувствовала, как она рвётся на свободу, словно птица из клетки. Она была абсолютно готова к полёту в небо. А я стала жить в предвкушении чего-то замечательного, необыкновенного и даже чудесного. Через год я встретила человека, который ничего от меня не требовал – ни доказательств истинности моих чувств, ни корректировки моего характера. Он не разглядывал во мне любовь, не искал её знаки в моих глазах, не подвергал ненужным, дурацким проверкам. Он просто отдал мне свою, наполнив моё сердце такой нежностью, что оно само полетело к нему в руки.

Впервые в жизни я стала не просто любящей. Я стала любимой.

А потом она закинула одну ногу на другую… Таких ножек я еще никогда не видел – длинные, с изящными тонкими лодыжками и маленькими ступнями, на которых красовались туфельки на невозможно высоком каблуке. Она сделала это так, как Шерон Стоун в «Осн овном инстинкте». Я заметил, сколько мужских взглядов одновременно было устремлено к этим ногам. На ней было коротенькое светлое платье в стиле 20-х годов, которое она кокетливо разгладила на коленях. Она улыбнулась, всем и никому, и я увидел удивительные ямочки на ее щеках. Потом она медленно достала из сумочки сигарету и вопросительно посмотрела на меня… Мне ничего не оставалось, как подойти к ней. Я приблизился, и аромат ее парфюма, какого-то удивительно нежного и хищного одновременно, на секунду опьянил мой мозг. Быстро взяв себя в руки, я наклонился и шепнул ей на ушко: «Я не курю». Это была ложь, но мне хотелось ей отказать. Она пожала худенькими плечиками. И ничего не сказав мне, протянула сигаретку какому-то парнишке. А я смотрел, как она курит, медленно, пуская клубы дыма, и думал, что ужасно хотел бы, чтобы эта холодная, равнодушная сучка валялась у меня в ногах. Я бы медленно наматывал ее великолепные волосы себе на руку и долго ждал, как она умоляюще заглядывает мне в глаза с просьбой оттрахать ее наконец!

Недели через две я заехал в супермаркет за сигаретами. В столь поздний час покупателей было крайне мало. Я подошел к пустующей кассе и вдруг бросил взгляд на ту, что напротив. Девушка в безразмерной куртке доставала из тележки многочисленные продукты. Она быстрыми движениями выкладывала какие-то йогурты, фрукты, хлеб и баночки с детским питанием. Я не мог ошибиться: это была она! Я был полностью сражен необыкновенным контрастом между той лощеной девицей, которую я встретил на приеме, и этой простушкой из супермаркета! Я вышел из магазина и стал ждать. Она появилась в дверях с тяжелыми пакетами в обеих руках. Ее волосы тут же растрепал порыв холодного декабрьского ветра. Какой же маленькой и одинокой показалась она мне в этот момент! Я сделал шаг навстречу. Она посмотрела на меня своими большими глазами, которые в ночное время казались совсем черными. Несколько секунд она изучала мое лицо, затем улыбнулась. И я узнал эти ямочки. Я бы никогда их не перепутал! Такой милой и нежной улыбки, которой она одарила меня на этот раз, я совсем не ожидал и стоял довольно долго, молча уставившись на нее, затем произнес: «Я хочу Вам помочь». Не говоря ни слова, она протянула мне руки с пакетами. Я взял их и понял, что больше всего на свете хочу ее сердце! Я хочу беречь его и никогда не делать ей больно.