Валерий Киселев - «Ястреб» в Чечне. Война на железных дорогах

История в документах

Из характеристик Вадима Захарова:

«…Оружием владеет хорошо, занимается рукопашным боем. Смелый, дисциплинированный и грамотный сотрудник. В критической ситуации самообладания не теряет, способен принять правильное решение… Мужественный, грамотный, профессионально подготовленный сотрудник, требовательный командир. Много внимания уделяет обучению личного состава приемам и навыкам ведения боевых действий.

…23 мая 1995 года, находясь в наряде по охране и обороне моста через Сунжу около 24 часов их пост был обстрелян из автоматического оружия со стороны гор. Захаров вместе с С. Смертиным выдвинулся на 300 метров в сторону от моста. Благодаря умелым действиям, перекрестным огнем огневая точка боевиков была подавлена. При прочесывании местности на склоне горы была обнаружена стрелковая позиция боевиков.

…В ночь с 23 на 24 мая 1995 года был старшим наряда по охране моста через Сунжу. При обстреле позиций противником организовал отпор со Смертиным. Обходным маневром под прикрытием железнодорожной насыпи выдвинулся на 300 метров в сторону села Драбанхи и оттуда открыл интенсивный огонь по противнику, находившемуся в 100 метрах и отвлек огонь на себя. Противник вынужден был скрыться в лесополосе».

Валерий Мишинов:

– Помню, как вскоре после прибытия на Терек поехали выполнять задачу, поставленную нам незнакомым генералом. Просто пришел к нам генерал и приказал собираться: «Поедем двумя группами». Одна группа, три человека, на бронетехнике, а другая на армейском бронепоезде, человек двадцать. Генерал поставил задачу бронепоезду: двигаться по ветке в сторону Кизляра. У него там планировались какие-то встречи с населением. Мы должны были быть боевым охранением генерала.

Спланировали наши действия в различных ситуациях: что будем делать, если нас блокируют, кому куда бежать в случае внезапного нападения. Наконец, выехали. Я был на БТР. Минут через 15—20 слышим с бронепоезда, что у них «проблемы». Подъехали к этому месту и видим: бандиты разобрали рельсы и поезд ушел под откос. Обошлось без жертв, но ощущение было неприятное, что попали в засаду. Хотя ждали всего, что угодно, в том числе и минирования. Генерал не учел, что бронепоезд могли не блокировать, а просто пустить под откос…

Вадим Захаров:

– Я слышал скрежет, что тормозим, а потом перевернулись вагоны. В такой ситуации, если бы бандиты были рядом, они из засады могли нас всех уничтожить. У кого-то были переломы ребер, ожоги, когда перевернулась теплушка с печкой.

После такой аварии было уже не до агитации. Случилось это все недалеко от селения. Провели разведку местности – ничего подозрительного. Пришли местные ребята: «Мы не против вас», чем-то помогли, или посочувствали. На бронепоезде в отряд мы уже не доехали, вернулись на машине.

Валерий Мишинов:

– Полдня здесь провозились, пока восстанавливали рельсы, поднимали съехавший с платформы БМП. Подъехали сюда ремонтники, пермский ОМОН, армейцы. Приехали на базу, перекусили, и на всю ночь в наряд на мост. Как раз морозец ударил, снежок мокрый выпал. Под утро все это подморозило. Сутки мы были на ногах. С продовольствием было еще плохо Готовили сами, на костре. Суп из концентрата ели литрами. Тушенку добавляли в котелок, полбанки. Съел – бежишь за добавкой.

Вадим Захаров:

– Я спал всегда в штанах и тельняшке. Сапоги стояли рядом с койкой, чтобы быстрее ноги сунуть. Неподалеку от нашего отряда стояли артиллеристы. Если они стреляли, мы сразу просыпались: «Это мы или по нам?» Потом привыкли. Однажды все проснулись от взрыва, соскочили с коек. Не поймем, что к чему. Я быстро выскочил, кто-то замешкался. Оказалось, что пришел эшелон из Чечни, на его платформах стояли БМП. С минарета, как потом оказалось, по этим БМП и стреляли. Во время вспыхнувшей стрельбы был убит офицер железнодорожных войск.

Валерий Мишинов:

– На следующий день после этой аварии, 29 января, к нам приехала подмога, тридцать человек, сводный отряд.

Потом были вылазки в горы. Однажды ходили нас восемь человек, пытались найти миномет, который по нам стрелял. Продирались через колючий кустарник, потом до конца командировки выковыривал колючки из куртки. Видели каких-то людей, может быть, чеченскую разведку – обходили нас с одной стороны. Пришлось быстро оттуда уходить в отряд.

За первую командировку в горы ходил четыре раза. Два раза ходил со связистами, уже старшим сержантом. И один раз корректировщиком ведения огня, с солдатом. Я взял еще своего друга, как прикрытие, и – в горы. Залезли на верхушку, артиллеристы открыли огонь, и говорят по рации: «Пускай корректировщик работает!» Я солдатику говорю: «Работай, передавай координаты на свою батарею» – «А я не умею», – «Зачем же ты поперся в эти горы, если не умеешь?», – «Послали, я и пошел». «Весело», – думаю. Пришлось мне координировать огонь самому.