Vysheslav Filevsky - Любовное молчание. Рассказы о самой простой религии в мире

Благодать просить о любви к непостижимому Небу была милостью свыше. Если она не низойдёт – любви не будет. Поэтому-то научить любви невозможно. Вы сами знаете, что в мире очень много людей, которые по должности учат любить, но сами любить не умеют…

Я в те поры работал на селе ночным сторожем и просил о любви небо, полное звёзд… Вы знаете, как это бывает там, где звёзды не исчезают от городских огней… Кажется, что они слетелись со всего света, чтобы посмотреть на вас… Поэтому любовь у меня связана прежде всего со звёздным небом и тишиной… Я обходил свой объект, ступая духом по звёздам и выпестывая в сердце семя любви, зародившееся там по милости Неисповедимого.

Потом семя взошло, и много лет я лелеял его… Семя превратилось в дерево. Это дерево – я сам. Оно – то самое древо

Моё древо жизни

жизни, о котором люди иногда любят порассуждать. Однако моё дерево это только моё дерево, а не символ. Я говорю только про себя и про него.

Моё древо жизни огромно, но не беспредельно. Я чувствую, что мои духовные корни пронзают Землю и распространяются за её пределы, а ветви выходят в открытый космос.

В моём основании Земля. Но я питаюсь не только ей. И мои духовные ветви, разрастаясь, стремятся достигнуть глубин Вселенной, которые невозможно представить. Они тянутся к ним, поэтому кажется, что растут очень быстро.

Моё Древо издаёт лёгкий звон, не улавливаемый человеческим ухом, но его слышат духи благодати и улыбаются… Разговариваю ли я таким образом с духами? – Едва ли. Просто я так бытийствую.

Многие считают меня сумасшедшим… Чем меньше в человеке любви, тем больше он уверен в моём безумии. А те, у которых любви нет вообще, полагают, что меня надо убить, в смысле спилить моё древо. «Пилить» же безопаснее всего словом, я хочу сказать, рассуждением о любви, долге, ответственности, порядочности и тому подобное.

Слово – самое совершенное и страшное орудие убийства. Слово – единственное, что остаётся не любящим для самоутверждения в рамках закона… Слово, оказывающееся лживым, клеветническим…

А кто может быть уверен в том, что он говорит так называемую правду? Не всегда ли эта правда только его личная – правда говорящего? Может ли кто-то поручиться в том, что говорящий сам себе не лжёт? Всегда ли родственник, сосед или посторонний видят то же, что и вы? – Конечно, они видят иначе. И используют для выражения этого «иначе» совсем другие слова, часто прямо противоположные вашим…

Убийство словом почти ничего не стоит, за него не осудят. Вы хотите убить и у вас нет денег, чтобы нанять для этого умельца? – убивайте словом. Как убийца вы останетесь не только безнаказанным, но будете жить с чистой совестью и поклоняться слову – орудию вашего убийства. Потому что вы, солгав себе, убедили себя, что ваши лживые слова и мысли – это правда.

Словом можно убить тело, но невозможно убить любовь, конечно, если она настоящая, небесная. Потому что…

любовь – состояние, противоположное говорению. Любовь со словом соотносятся так же, как Небо и Земля…

О, как это прекрасно – замолчать! Тогда нож слова не достигнет вашего сердца. В ответ слову вы будете молча объясняться в любви покушающемуся на убийство словом, объясняться в любви к нему и к великому Непостижимому…

Молчащему верят потому, что он ничего не доказывает… Молчащий прав, если он в сознании своём объясняется в любви к Высшему и сущему… Прав даже в том случае, если весь мир обличает его в неправде. Ибо для обличения нужно вначале утратить любовь…

Услышали обличителя – знайте: он не умеет любить.

Вы полагаете, что я хочу вас в чём-то убедить? – Вы далеки от истины. Вы всё знаете лучше меня и добились в жизни куда большего. Это вы бы могли меня учить, если бы я не жил в другом измерении, если бы я возжелал отказаться от моей правды и жить, как принято…

Был святой человек, который утверждал, что благо непрерывно говорить о Господе. Я с ним очень не согласен. Чашу любви, по-моему, нужно нести бережно, а не бежать с ней по пересечённой местности… Когда же я пишу о моей любви, то есть, не говорю о ней, эта чаша не расплёскивается, сила любви не уходит в воздух, чувство не оскверняется. Наоборот, «напиток» любви внутри меня становится более насыщенным.

Древо моей жизни это древо моей любви к Высшему и сущему. Моя любовь огромна и поэтому божественна. Поэтому священно и древо.