Константин Ковалев-Случевский - Модест Мусоргский. Повесть

Блестящие перспективы.

Блестящая карьера.

Далеко в памяти остались первые уроки музыки в родовом имении сельца Карева в Псковской губернии. Словно бы и не он это был, будто какой-то другой мальчуган лазил по деревьям усадебного парка, удил рыбу в озере, волновался перед первым выступлением на публике с концертом Филда…

Многое изменилось с тех пор. Новые перемены грядут. Вновь открывается какая-то иная, незнакомая жизнь.

Блестящее продвижение куда-то вперед.

Но музыка…

Она все же не дает покоя. Она снова и снова вырастает, словно из глубины души, беспокоит, бередит сознание, заставляет в волнении биться сердце! Она приходит из памяти так полновластно и сильно, будто была там всегда. Она заполняет мысли во время досуга, она пробуждает во время сна, она скрашивает минуты одиночества и усталости.

Она живет!

А разве можно убить в себе это живое, томительное, сладостное, сокровенное… Чтобы совершить такое, нужно и впрямь быть совершенно черствым или чрезмерно упрямым…

Мусоргский вступал в новую жизнь, еще не зная, что принесет она ему. В свои семнадцать он лишь мог предполагать и надеяться на то, что в ближайшем будущем Фортуна обернется к нему лицом, его счастливая звезда загорится ярче всех.

Ведь он был юн и талантлив.

Он жаждал жизни и успеха.

Он спешил жить.

Преображенский полк – славный полк. Из русской гвардии – старейший. И самый почетный. Создан был еще Петром Великим полтора столетия назад из «потешных» войск, с которыми юный государь резвился в игрушечных крепостях. А название полк получил по подмосковному селу Преображенское, где все эти «баталии» и происходили.

Уже не в игрушечных войнах со Швецией полк отличился и потому всегда был в личном распоряжении Императора. Гвардейцев подбирали тщательно, чтобы росту были немалого да чтоб смелостью, храбростью и умом отличались. В Отечественной войне 1812 года преображенцы проявили себя не менее отважно. Такая славная история придавала офицерам и солдатам полка особую значимость, и служить в нем считалось почетно.

Нынче в лейб-гвардии Преображенском полку прибыло. Новые гвардейские офицеры зачислены в штат и поставлены на довольствие. Большинство из них – совсем молодые люди. Офицерская форма сидит на гвардейцах будто бы чужая. На худощавых плечах – огромные золотые эполеты. На перевязи – громадная сабля.

Есть где покрасоваться юным гвардейцам. Везде они вхожи, в самых знатных домах отворяются перед ними двери. Как же, ведь женихи хоть куда! И честь, и слава, и мундир. Всякое благородное семейство не прочь породниться и принять к себе офицера-преображенца. Благо времена наступили мирные. Крымская кампания закончена. Никаких иных военных баталий не предвидится…

Преображенцы наведываются в гости обычно большой компанией. В числе заводил – худощавый подпрапорщик Модест Мусоргский. Он быстро усваивает привычки и манеры одного из привилегированных петербургских полков.

Главное в манерах офицера – изящество. Все движения слегка замедленны и небрежны. Когда же требуется подать руку даме или пододвинуть ей стул – напротив, следует это сделать быстро и ловко.

В одежде перво-наперво – чистота и подчеркнутое франтовство. Как всегда, важны все регалии полка, а также слегка расстегнутый ворот на шее – свидетельство и некоторой небрежной демократичности, и в то же время вполне либеральной подтянутости.

Походка… О, это особая статья! Ходить офицеру-гвардейцу подобало так, чтобы его можно было узнать и в штатском платье. Науке сей учились не один год. Нужно было уметь чуть-чуть, едва заметно приподниматься на цыпочки при каждом шаге. Такая походка называлась «петушиный шаг». «Петушком» входили на строевой плац и в лучшие салоны столицы. «Петушком» с годами «входили» в новые должности, в новые чины, получали повышение в звании и по службе.

Нужно было также уметь хорошо танцевать самые модные танцы, один из которых – вальс – требовал тренированности и навыка. Следовало уметь вовремя и точно отпустить в разговоре две-три фразы по-французски, что сразу же выдавало светского человека. Считалось незаурядным на застолье съесть и выпить много, при этом не опьянеть и держать себя в руках и в рамках приличия, а также время от времени произносить не банальные здравицы и тосты. И наконец, необходимо было обладать навыками хорошего визитера, славой амурного храбреца и покорителя дамских сердец, играть в карты, причем не стесняться проигрывать приличные суммы, – в общем, быть настоящим теперь уже не корнетом, а гусаром.