Александр Калинин – Русаков - Другие люди. Сборник рассказов

Сергей Викулович раскраснелся, продолжая часто дышать, ходил по кабинету.

– Так вот, Федот, и воюю. Прислали этого завотделом в райком с Украины. И вот он мне всё «у нас на Украине, у нас на Украине….» Знаю я, что такое Украина. От края до края на тридцатьчетвёрке пропахал, а уж сколько землицы той перелопатил, не счесть. Ну да ладно, это дело прошлое. Ты-то, Федот, какое такое сочинение принёс мне насчёт отпуска? Это надо обдумать. Дороги вскоре станут, надо брус возить из Носки, Екимовки, цемент из района, кирпич. Техника должна быть в полном порядке. Контору новую строить будем и АТС.

– Это чего такое – АТС? – подался вперёд всем телом Федот.

– Это, Федот, ни много ни мало автоматическая телефонная станция на сто номеров. Вот захотел ты, к примеру, со мной поговорить или спросить чего-нибудь. По делу, а может и так просто, насчёт рыбалки, например. Идти тебе никуда не надо, снял трубочку, покрутил диск, а я тебе «Здравствуй, Федот». Так-то вот… Ну, ладно, рассказывай, в какой такой отпуск собрался?

– Да пустяк тут. Андрей по-свойски просит лодку ему сделать. Думаю на неводник замахнуться. Нас двое, да ещё охотников помочь, думаю, найдётся. Всё равно время сейчас бестолковое.

– Сколько тебе понадобится на это?

– Недели две. Только пришла мне тут одна мысль, – уже поднимаясь, проговорил Федот.

– Какая же? – Сергей Викулович, полагая, что разговор окончен, подошёл к окну и стал рассматривать небо.

– Хочу соорудить хорошую мачту, антенну, и попробовать поймать телевидение, – взволнованно проговорил Федот.

– Телевидение говоришь? Да ты что? Серьёзно? – Директор изменился лицом, поставил стул напротив Федота и со словами «рассказывай подробно» сел.

– Уже решил, – начал взволнованно Федот. – Завтра с Колей Балуевым за запчастями в «Сельхозтехнику» едем. После, как всё получим, заедем в «Культтовары». Хочу купить телевизор и кабеля метров двадцать пять – тридцать.

– Послушай, Федот, а ты в этом деле хоть немного чего-то понимаешь?

– Серёжка принёс «Юный техник» из школы. Там всё подробно описано и про антенны, и про каналы. Волнуюсь, конечно, но сильно уж хочется попробовать. А вдруг возьмёт, да получится!

Мальцев заметно разволновался. Он несколько раз вставал, обходил вокруг стула, садился, снова вставал. Было видно, не ожидал.

– Да ты понимаешь, Федот, на что ты замахнулся? – начал он. – Это же всё равно что, к примеру, какое-нибудь открытие важное сделать. Вот если получится! Ты только подумай, как жизнь всей деревни изменится? Вечером придут люди с работы, с хозяйством управятся, покушают и телевизор сядут смотреть. Глядишь, и пить поменьше станут. Сколько, ты говоришь, тебе отпуск надо?

– Две недели.

– Бери все двадцать четыре дня. Для такого дела не жалко. Да, вот что. Когда поедешь в район, обязательно заверни в узел связи, спроси Юрия Викторовича. Толковый мужик, обязательно дельное подскажет. Я ему вечером домой позвоню. Где твоё заявление? Сейчас подпишу. Пойдёшь в бухгалтерию, пусть сразу начислят и выдадут отпускные.

Потом, немного подумав, добавил:

– И премию за хорошую работу. Давай я на заявлении резолюцию сразу наложу.

Федот вышел в коридор, а из-за двери ещё долго доносилось:

– Вот дела творятся, вот они на тебе народные умельцы! Кулибины, ядрёна корень, они же здесь, свои, среди народа! Им только волю дай, остальное они сами сделают и добудут!

***

Пятьдесят первый «Газон», тревожно завывая, крушил смёрзшуюся грязь. Проваливаясь то и дело в колею, он толкал перед собой зубастыми колёсами мутную жижу, перемешанную со льдом. Федот пытался задремать – не получалось. В сумасшедшей болтанке не было даже мгновения, чтобы кабину не сотрясало или не бросало из стороны в сторону. Через завывание мотора было слышно, как Балуев кого-то негромко уговаривает. Может, себя, может, мотор, может, колёса, а может, и водительского бога, чтобы тот послал им удачу и помог не завязнуть посреди сибирского тракта, окружённого стенами леса, верхушки которого теряются в не растворившейся темноте утра. Николай прекрасно знал: одно неверное движение, и они надолго превратятся в неподвижный, вмерзающий в грязь объект посреди тайги.

Справа, на фоне светлеющего востока, замаячила неясными очертаниями сонная Сергеевка. Первые неясные огоньки одиноко желтели на фоне тёмных домов и подступившего леса.