Виктор Горошин - Непонятное дело Полины Томпсон

– Ни единой. Так что, с этой стороны за него можно быть спокойным. Хотя, по нынешним временам – это как бы и не проступок вовсе. Тут другое… То, что на юридическом языке называется нецелевое использование государственных средств.

– Как это – нецелевое? Игрушка-то готова. Ее хоть завтра в серию можно.

– Можно завтра, – согласился подполковник.– А можно было и позавчера. И любой военный прокурор легко докажет, что это называется никак иначе, как подрыв обороноспособности страны.

– Что карается…

– Какими-то там сроками лишения свободы. Думаю, немаленькими.

Ресторанный пианист по-прежнему что-то тихонько наигрывал. Парочка у барной стойки продолжала обниматься.

А что? – вдруг спросил Игорь.– Ученый этот действительно такой талантливый?

– Талантливый – не то слово, – отозвался подполковник.– Я бы назвал его уникальным.

– И вы вот так легко разбрасываетесь уникальными специалистами?

– Почему я? – удивился Серов.– Мое дело доложить результаты расследования. Решения будут принимать совсем другие люди. А им, честно говоря, нет никакого дела ни до этого физика, ни до его работы. Их волнуют совсем другие проблемы.

– А как же «кадры решают все»?

– Так же, как «незаменимых людей у нас нет».

Они внимательно посмотрели друг на друга. Каминский внезапно почувствовал, что Серов чего-то недоговаривает. Пауза затягивалась.

– У меня такое ощущение, – наконец сказал Игорь, – что вы мне хотите сказать что-то еще… И не решаетесь.

– Не совсем верно, – ответил подполковник.– Я давно уже решился. А теперь выжидаю удобный момент.

– Хотите сделать мне предложение, от которого я не смогу отказаться?

– Почему? Сможете. В таких вопросах всегда важно помнить, что у оппонента есть право выбора…

– Это вас в разведшколе так учили?

– Я не учился в разведшколе. Я заканчивал физмат. Все остальное познавал в процессе работы.

Только сейчас Игорь обратил внимание, что музыкант уже не играет и парочки у барной стойки тоже не видно. В зале они были вдвоем.

– Как интересно вы это подметили, что мы с вами оппоненты.

– Не придирайтесь к словам. Выберите другое… Коллеги?.. Собеседники?.. Не исключено – соучастники.

– И чего вы хотите?

– Перестаньте, Каминский. Вы же давно все поняли. Я вас вербую.

– Вы правы – понял. Свобода в обмен на что?

– На документацию этого нового суперприцела, которая хранится в вашем сейфе.

– А что вам мешает ее забрать?

– Мне? Ничего. Но как только я это сделаю, Наташа с Полиной потеряют вас из виду на достаточно продолжительное время.

– Это я уже где-то читал, – грустно ответил Игорь.– Обязательно нужно напомнить о родных и близких. Так человек легче ломается…

– Да не собираюсь я вас ломать, – отмахнулся подполковник. – Мы бы сейчас с вами уже не в ресторане сидели… – Он замолчал, глядя на Игоря и тщательно обдумывая свои дальнейшие слова. – Я предлагаю вам отдать свою документацию в обмен на постоянное жительство и престижную работу в Соединенных Штатах Америки.

Каминский был ошарашен. Слишком уж резко и неожиданно развернулись события сегодняшнего вечера.

– Не смотрите на меня так, – сказал Серов.– Поверьте, в нашем ведомстве умеют просчитывать варианты на много ходов вперед. Иметь своего доверенного человека в престижной американской компании намного выгоднее, чем кормить в колонии бесполезного зека.

– Даже ценой раскрытия государственной тайны?

– Вы имеете в виду ваш прицел? Какая же это тайна? Американцы будут думать, что секрет им продан, а мы будем знать, что у них на вооружении.

– А как я могу быть уверен, что все ваши слова не провокация?

– Во-первых – зачем? – поморщился подполковник.– А во-вторых, мы еще обговорим с вами порядок действий, гарантирующий нашу безопасность. Ну как, согласны? Значит, не зря я вас сегодня угощаю. Говорил же – у нас платят по результатам.

Через четыре месяца Игорь Каминский приступил к работе в «Берни Инкорпорейтед».

…Конечно, об убийстве нужно было немедленно известить полицию. Но казалось невозможным дотронуться до телефона и что-то говорить, находясь рядом с еще теплым трупом. И сил заставить себя двинуться с места, выйти из комнаты тоже не было. Страх, оцепенение и уверенность, что убийца где-то за спиной. Это все, что может чувствовать человек в такие жуткие моменты своей жизни…

Как Полина и ожидала, вечеринка в пентхаусе мистера Томпсона была изнуряюще скучной. Какие-то степенные люди с фужерами в руках бродили по залу и о чем-то вяло переговаривались, разбившись на маленькие кучки. Ни о каких танцах не было и речи. Даже молодые ребята, которых в зале тоже хватало, вели себя до омерзения пристойно. Разговаривали тихо, передвигались осторожным шагами и все время оборачивались на мистера Томпсона, явно желая получить его одобрение. И одеты все мужчины были абсолютно одинаково. В черные пиджаки и белые рубашки с какими-то смешными манишками и бабочками. Полина вдруг подумала, что если их всех построить в один ряд, то запросто можно заставить рассчитаться на первый-второй. Даже ее любимый папа был одет в эту униформу. Зато на маме было восхитительное синее платье, и она, несомненно, была самой красивой женщиной из всех присутствующих. Полина уже совсем было собралась подойти к ней и наговорить кучу комплиментов, но как раз в этот момент музыка вдруг прервалась, и по залу прошелся одобрительный ветерок. Полина присмотрелась и увидела, что на сцену поднялся сам его высочество мистер Томпсон. Он выжидательно стоял с микрофоном в руке, а рядом с ним, как бы оттеняя величие вице-президента, стояли миниатюрная блондинка и молодой парень. Полина узнала его. Это был тот самый «бездельник, выискивающий истеричных тунеядок», которого она видела с мистером Томпсоном в «Берни Инкорпорейтед». Стив, кажется…