Маруся Светлова - Фотографии 10 на 15… (сборник)

«А ведь получается, что это Кристина интерес к ней вызвала», – подумала она.

И мысль эта – о случайности и неслучайности такого выбора – как-то взволновала ее.

Оказывается, это легкое, недолгое знакомство с женщиной имело продолжение в ее судьбе, мало того – принесло ей самую настоящую пользу.

Ведь поездка в Хорватию стала в жизни Веры настоящим событием. Столько радости, удовольствия, свободы, комфорта она никогда не испытывала. Она провела там две волшебные недели, влюбившись в эту страну, в ее бирюзовое море, горы, сосны, марины.

Там она впервые попробовала устриц. Там с неописуемым наслаждением, сидя в летнем кафе в плетеном кресле с белыми подушками, ела потрясающе вкусное спагетти с морепродуктами.

Там… Вера покачала головой – о Хорватии она могла говорить долго, вспоминала ее часто. В прошлом году повторила поездку, получив истинное наслаждение от жизни на маленькой вилле, расположенной в зеленом парке на берегу моря.

«Вот так Кристина! Вот так незнакомая женщина! Вот тебе и шапочное знакомство!..»

И странно ей стало – как так получилось, что такой вот «случайный» человек такую прекрасную роль сыграл в ее жизни?

Вера погладила фотографию, словно Кристину поблагодарила, и положила снимок в альбом, словно получил он подтверждение на право занять в альбоме свое место.

А потом подумала Вера: «Надо в новом альбоме для таких вот особенных людей, которые для меня что-то хорошее сделали, завести несколько отдельных страниц, сюда их фотографии расположить. Сделать такую доску почета, – улыбнулась она своему решению, – для лучших из лучших…»

Фотографию Кристины она отложила отдельно, чтобы потом вместе с фотографиями таких людей, которые какую-то пользу ей принесли, расположить на «доске почета».

И решила повнимательнее рассматривать на фотографиях не себя, а других людей, которые были на них изображены, вспоминая их участие в своей жизни.

Она открыла старый альбом с фотографиями студенческих лет – и ее заполнили противоречивые чувства. Столько тепла она ощутила – и к годам этим, и к сокурсникам. И словно холод прошел по ее телу от неприятного воспоминания.

Она взяла крупный снимок, не помещающийся в альбоме, выступающий за его края, – групповой снимок студентов их курса. Сейчас трудно было узнать кого-то среди этих молодых лиц, да и слишком много их было на фотографии. Но хотелось ей найти на этом общем снимке лица трех девочек, с которыми дружила, с которыми жила в одной комнате в студенческом общежитии. Но сложно было это сделать.

И подумала неприязненно: здесь, на фотографии этой есть и лицо того парня, подлеца, который обидел ее, девчонку неопытную, доверчивую, – изнасиловать хотел. Это случилось, когда выезжали они на практику, и он приставал к ней, оставшейся одной, простуженной и потому не вышедшей на работу. Приставал жестоко, не обращая внимания на сопротивление, на просьбы и слезы. И обидел бы ее по-настоящему, если бы кто-то из студентов не вернулся – дверь хлопнула, и он мгновенно исчез, словно и не было его. А она потом неделю плакала, и все желание жить потеряла, разочаровавшись сразу во всем: и в мужчинах, и в жизни, в которой такая жестокость есть, и в самой себе, которая за себя постоять не может.

И вспомнила опять девчонок своих, с которыми в одной комнате жила, с кем по утрам завтракала она гречневой кашей – дешевой студенческой едой, делилась переживаниями, менялась одеждой, чтобы гардероб свой разнообразить. Вспомнилось, как утешали они ее, как, собравшись вместе, наперебой, говорили:

– Ну ты чего?! Ну забудь! Подлец – он и есть подлец, его за это бог накажет… А ты – живи дальше. Жизнь же не кончилась от того, что он к тебе приставал… Ведь все хорошо закончилось, могло быть и хуже… И дальше все у тебя будет хорошо… Парень хороший найдется, добрый, чистый, не то что эта мразь…

А она только плакала слабо, устало от своих переживаний. А потом – постепенно успокоенная, поддержанная разговорами этими – и правда забыла обо всем, как о страшном сне, и обидчика своего в упор не замечала, даже когда приходилось в одной аудитории на лекции встречаться…

И сейчас, глядя на снимок, где присутствовал и обидчик ее, и подружки, подумала: «Как же в жизни все уравновешено: обидели меня – и тут же подержали, дали силы жить…»

И с таким теплом о девочках этих подумала, которые давно стали взрослыми женщинами, о жизни которых она ничего не знала. Но поняла сейчас, как важна была тогда их поддержка. Ведь она, молодая и чистая, натворить что-то могла от отчаяния: институт бросить, в мужчинах разувериться, отчего вся жизнь ее могла по-другому сложиться. И подумала тепло: «Девочки мои хорошие, спасибо!»