Александр Кондрашов - Говорит Москва

В кошельке оказались купюры по пятьсот, одна пятидесятирублёвая бумажка и пара десяток. Костя решил дать пятьсот. Всё-таки, ёлки-палки, какой-никакой, но районный врач, пришёл смотреть их новорожденного сыночка. Наконец суровый доктор засобирался восвояси, ещё раз предупредив, что мальчики особенно быстро привыкают… к плохому. Проблему «благодарности», отодвинув мужа, решила обиженная жена, дав врачу всего пятьдесят рублей, которые тот с неожиданной благодарностью принял. Вдруг наговорил множество комплиментов по поводу младенца и ушёл, просияв, расправив плечи – другим, совсем не строгим, а милым, добродушным стариком.

На следующий день пришла патронажная сестра, которая произвела гораздо более благоприятное впечатление. И белый халат под пальто у неё оказался, и на обувь уличную она надела принесённые с собой бахилы, и даже маску на лицо надела. Зоя спросила её про педиатра, в том смысле, хорошо бы нам какого-нибудь другого, на что она сказала, что врач он очень хороший, очень, да, к сожалению, не без странностей, иногда того… но врач – каких мало, у него даже степень есть. Зарплаты у нас маленькие, понимаете ли, вот он и…

Парадокс: чем меньше платят, тем больше пьют.

Сестре Зоя попыталась сунуть сто рублей, но она с негодованием отказалась (то ли мало, то ли вообще не берёт?) и, нагрузив родителей важной и полезной информацией, быстро оделась и ушла.

А Борис Аркадьевич (так звали педиатра) пришёл на следующий день. Костя был на работе, и к запиликавшему домофону, пометавшись между пеленальным столиком, на котором пищал младенец, и входной дверью, пришлось бежать жене. В трубке раздался знакомый голос, который сказал на этот раз ласково, что пришёл «навестить маленького».

Он посмотрел младенца очень внимательно. Похвалил его пупок, успокоил Зою насчет икотки, чихания и весьма, как выяснилось, обыкновенного для такого ничтожного возраста цвета какашек. Научил правильно пеленать! Получив пятьдесят рублей, опять удивительно улыбнулся – искренно и нежно, очень как-то по-детски:

– Квартира у вас хорошая, такая же, как у меня с матушкой (он, оказывается, не такой уж и старый, раз мама жива), хорошие две комнаты и огромная кухня, да ещё лоджия, как третья комната, для двух членов семьи терпимо, но можно уже думать о расширении.

Надеюсь, одним ребёнком вы не ограничитесь. Но для этого надо…

– Вы что, риэлтором подрабатываете? – прервала его Зоя.

– Не смейтесь, – улыбка его тотчас повзрослела, и он продолжил, – но для этого надо… бросить пить.

– Бог с вами, доктор, мы не пьём! – воскликнула Зоя.

– Смотрите, а то будет, как я, по полсотни сшибать, – сказал он неумолимо и ушёл.

Очень удивил странный тон, с которым помощник транслировал задание гендира, какой-то угрожающий. Костя был выдвиженцем и любимцем шефа, что случилось? Совсем недавно он поздравлял Костю с новорождённым, на отмечалово сам приехать не смог, но прислал шофёра с пятилитровой бутылью виски, торжественно разрешил ездить только на программы, которые Костя вёл, освободил от новостей и корреспондентской работы; чего стряслось-то? Понятно, концепция поменялась, но почему так резко? Однако приказы начальства не обсуждаются. Требование найти из-под земли и приспособить к эфиру «Гагарина и совка» должно быть выполнено, как и всё, что ранее поручалось Косте. Кровь из носу. Но, чёрт побери, как? Поди туда, не знаю куда. Понятно, что нужен постоянный гость, эксперт из простых, задорный, парадоксальный, смешной совок. В мозгу непрерывно прокручивался кастинг всех совков, с которыми Костя был знаком. Их было немного, и все – не то. В Лобню ехать, падать перед отцом на колени: батя, выручай? Он-то – настоящий самородок, совок из совков, подходит по всем статьям, кроме одной: ни за что не пойдёт «позориться». Потому что он – не только совок, но в глубине души ещё и село, и деревня. Костя это в себе преодолел… Тут нужен городской житель. Слесарь-сан-техник из ДЭЗа?… Да, говорливый, всех вплоть до мэра и президента квалифицированно материт. Нет, он без мата не может… Среди таксистов много таких, но их кастинг дорого стоит и потребует слишком много времени… Началась какая-то мания, в каждом встречном Костя видел кандидата на вакантную должность супер-совка и мысленно «прокачивал» его на приспособляемость к радио. Прокачал и педиатра.

Гуляя с коляской, он увидел его, сидящего на скамейке в весёлом расположении духа. Это было не рядом с их домами – педиатр, видимо, не хотел светиться вблизи своих пациентов, – а довольно от них далеко, на берегу речки Сетунь.